Афродизиак

Вит кивает, словно в собственное подтверждение догадки.

- Встретилась с ним, учтиво поехала туда, куда предложили, наверняка уговаривать не пришлось, да и скрывать факт того, что ближайшие пару часов...

- Полдня...

- Не суть, так вот, что в ближайшее время намечается секс, а не прослушивание пластинок Моцарта и танцы на крыше тоже не было необходимости. Верно?

Отвожу взгляд к понимающей стене.

- Это случилось, не раз и не десять, хотя на счёт десяти я сомневаюсь, пора прощаться, скорее всего без жарких поцелуев и объятий, он не провожал, положил взятку за тело на тумбочку и обещал повторить.

Складывалось впечатление, что Вит был там и подглядывал в замочную скважину.

- Ну и что? Многие люди трахаются по пьяни после клуба, и никто не предлагает компенсировать время.

- Ты была пьяна? - вопрос, не требующий ответа, - Мой вывод прост или не раздвигай ноги или бери деньги, или не бери, но и не страдай от использованной гордости. Её не было, когда ты ложилась с ним в постель. Была тупая, острая похоть. Тебе сказали спасибо, как привыкли это говорить. Не более. Ты не элитная шлюха, ты просто любишь трахаться.

В сердце стрельнуло от его слов. Не хотела это слышать до последнего. До кома в горле, до разрывающей стрелы в душу. Но ожидала более хлесткого сравнения. Уголки губ непроизвольно опускаются, от осознания своей чёрной натуры.

- Предлагаю на этой ноте самопознания обратиться к кроватке и лечь спать, - поднимает бокал, чтобы чокнуться им.

- Вит, как ты это делаешь? - его взгляд при этой речи был совершенно спокоен.

- Я был бы рад больше этого не делать. Каждый раз, когда ты разрешаешь себя использовать, то засовываешь в мою девственную жопу поршень шириной с фонарный столб.

- Не принимай близко к сердцу.

- Очко не дремлет. Пойдём, у тебя хреновый вид и даже виски его не красит.

- Давай ещё полчасика...

- Я ушёл.

И действительно встаёт, забирая мою пустую тарелку и стаканы. Ставит в раковину и заливает всё водой из-под крана. Выходит из кухни. Делать нечего, поднимаюсь следом и заворачиваю в душ. Через несколько минут, освежившись, постирав на завтра своё бельё и поняв, что чертовски устала, завёрнутая в полотенце, побрела в комнату. Включен телик, какая-то нудятина по Дискавери. Вит в полумраке комнаты, освещённой мерцанием ящика, указывает в сторону кресла у самого входа. Беленькая футболка, которая негласно стала моей, лежит на подлокотнике и ждёт, когда я её напялю. Разворачиваю майку, достающую мне до середины бедра, и надеваю поверх полотенца, следом из-под футболки стягиваю и его, бросая на кресло.

Единственная жилая комната в квартире не изобиловала мебелью. Вит не любитель нагромождений. Диван-кровать, раскладывающееся кресло. Тумба под ТВ, сама плазма. Приставка Сони. Вдоль противоположной стены от входа - окно, заставленное акустикой, коробками с пластинками, импровизированная диджейская установка и колонки по периметру комнаты. В самом дальнем углу воткнут тренажёр по типу "бабочки" на котором вечно висят немногочисленные шмотки парня. У двери бельевой комод без ножек, с покосившейся боковиной. Вот и всё убранство. В довершение холостяцкого антуража, Вит облепил потолок зеркальными панелями и вмонтировал светодиоды неонового цвета. Это был единственный свет в комнате, когда он включен. Для всего остального на комоде стоял походный фонарь. Рядом пара фотокарточек с тусовок и прочая мелочевка. Ценность же располагалась на стенах, почти от пола до потолка плакаты и афиши разных музыкальных гениев, среди которых уместился и наш с ним шарж с Арбата.

- Пять сек досмотрю, - уткнувшись спиной в подушку, приподнятой на спинку дивана, Вит полулежал поперёк матраса, на полном серьёзе уставившись в телевизор.

Сажусь на край перины, подбирая под себя ноги и закрывая их куском одеяла. На экране какое-то племя тумба-юмба, танцующее у костра, где все женщины поголовно трясут своими грудями до земли. У некоторых при этом по два, по три ребенка на руке.

- Их тут ничего не парит. Есть костёр, есть белые придурки, которые оплачивают им съёмку, есть немного травки для поднятия настроения, дети, мужья, возможно чужие, пляшут. А когда кино кончится и белый скажет, спасибо за представление, они пойдут переоденутся в джинсы и футболки и поедут по домам. А завтра снова на эту работу. Есть на камеру опарышей и развлекать туристов. Вроде весело, а вроде бы и сдохнуть хочется, - друг как всегда рассуждал на свой манер, а мне было плевать, кто куда едет, что они там едят, у меня есть и свои проблемы, - Иди, ложись.

Оборачиваюсь на Вита, он, раскинув руки в стороны приглашал в свои дружеские объятья. Сдала пятой точкой назад и единолично накрывшись одеялом по самую шею, легла на родное плечо. Моментально растворилась в этом уюте, когда Вит сомкнул руки на мне. Он что-то болтал про этих мнимых дикарей из передачи, до меня долетало обрывками. Я вовсю погружалась в сон, утопая в искренности дорогого мне человека.

Уловка