After Ever Happy (ЛП)

Но ничего не происходит.

— Я реальный часть этого дерьма, да? — Я говорю человеку, который считает себя моим отцом.

— Это не сработает, — говорит он. Или, может быть, я говорю—черт его знает.

Я хватаюсь за старый журнал, который лежал на одной из коробок и преподношу пламя к углу страницы. Он зажигает сразу. Я смотрю на огонь, который путешествует по страницам и бросаю горящий журнал на диван. Я впечатлен тем, как быстро огонь глотает диван, и я клянусь, что я чувствую, блять, как воспоминания сжигаются вместе с куском дерьма.

Следующим воспламеняются следы от ликера, которые переплетаются в линии. Мои глаза едва поспевают за пламенем, пока оно танцуют поперек половиц, щелкая и раскалываясь, делая самые утешительные звуки. Цвета такие яркие, блять, они злобно нападают на остальную часть дома.

Перекрывая шум пламени, Вэнс кричит.

— Ты доволен?

Я не знаю, прав ли я.

Тесса не будет грустить, что я спалил этот дом.

— Где она? — Я спрашиваю, обыскивать комнату, которая немного размыта, потому что заполняется дымом.

Если она здесь и с ней что-то произойдет…

— Она снаружи. Она в безопасности, — заверяет меня Вэнс.

Доверяю ли я ему? Я, блять, ненавижу его. Это все его вина. Это Тесса здесь? Это она там лежит?

Но потом я понимаю, что Тесса слишком умна для этого. Она бы уже ушла. Подальше от этого. Подальше от моего уничтожения. И если бы этот человек воспитал меня, я бы не стал таким плохой человек. Я бы не причинил боль многим, особенно Тессе. Я никогда не хотел причинить ей боль, но я всегда так делаю.

— Где ты был? — Я у него спрашиваю. Мне хочется, чтобы пламя разошлось еще больше. В Из-за такого пламени дом никогда не сгорит полностью. Я, возможно, спрятал еще одну бутылка ликера где-то в доме. Я не могу думать достаточно ясно, чтобы помнить это наверняка. Огонь достаточно не разгорается. Маленькие языки пламени не соответствуют размеру моей злости, и мне нужно больше.

— Я был в отеле, с Кимберли. Уходим, пока не приехала пожарная часть, или ты будешь отвечать за это.

— Нет — где ты был этой ночью? — Комната начинает вращаться перед глазами, и жара меня начинает душить. Вэнс, похоже, искренне потрясен и возвращается в вертикальное положение.

— Что? Я даже не был здесь, Гарри! Я был в Америке. Я никогда не позволил бы что-то подобное, что случится с твоей мамой! Но, Гарри, — нам надо идти! — он кричит. Зачем мы идем? Я хочу смотреть, как горит это дерьмо.

— Ну, это все равно случилось, — говорю я, мое тело становится все тяжелее и тяжелее. Мне, наверное, стоит присесть, но если я должен играть этими картинками в своей голове, то он тоже.

— Она была избита до кровавой мякоти, блять. У каждого из них был свой способ использовать ее, они трахали ее снова и снова… — В груди начинает чертовски болеть, я хочу залезть внутрь и убрать эту боль. Все было проще до того, как я встретил Тессу, ничто не могло причинить мне боль. Даже это дерьмо не мешало бы мне так. Я научился подавлять ее, пока она не заставила меня… она заставила меня чувствовать себя дерьмом, я никогда не хотел этого, и теперь я не могу заставить себя остановить чувствовать себя дерьмом.

— Прости! Мне так жаль, что это случилось! Я бы остановила это!

Я поднимаю глаза и вижу, как он плачет. Как он смеет ныть, когда ему не нужно было смотреть — он не должен был видеть ее каждый раз, когда закрывал глаза, чтобы уснуть и так год за годом.

Мигающие синие огни заполняют комнату через окна, разбросанные по всей комнате осколки, прерывая мой костер. Сирены воют чертовски громко — святое дерьмо, они громкие.

—Убирайся! — Вэнс кричит. — Убирайся сейчас же! Выйди через заднюю дверь и сядь в машину! Уезжайте от сюда, — он кричит еще более судорожней.

Ебаный спектакль.

— Пошел ты. — Я спотыкаюсь; комната крутится еще быстрее, и звон сирены пронзают мои уши.

Прежде чем я могу остановить его, его руки толкают мое тело к выходу через гостиную, в кухню, и через спину. Я пытаюсь сбросить его руки, но мои мышцы отказываются выполнять мои действия. Холодный воздух бьет в лицо, у меня закружилась голова, и моя задница приземляется на бетон.

— Иди по аллее и сядь в мою машину, — я думаю, что он говорит это прежде, чем исчезает.

Я вскарабкиваюсь на ноги, падаю несколько раз при попытки открыть заднюю дверь кухни, но она, блять, закрыта. Внутри я слышу множество голосов, все кричат и что-то гудит. Что это за хуйня?

Вытаскиваю телефон из кармана и вижу имя Тессы на дисплее. Я могу пойти и найти свою машину в переулке и ее лицо, или же я могу зайти внутрь и меня арестуют. Я смотрю на ее размытое лицо на экране, и решение принимается за меня.

Я не мог за всю свою жизнь выяснить, как, черт возьми, можно выйти на дорогу незамеченным копами. Экран на моем телефоне дублируется перед глазами и смещается, но каким-то образом мне удается набрать номер Тессы.

— Гарри! С тобой все в порядке? — она кричит в динамик.

—Забери меня в конце улицы, перед кладбищем. — Я приподнимаю затвор на соседней калитке и завершаю вызов. По крайней мере, мне не придется пройти через Майк Ярд.