After Midnight (СИ)

Вот уже два года, как Чангюн танцует в клубе ALZ. Когда он впервые пришел устраиваться на работу, то хозяйка клуба Лили сразу отказала ему, объясняя тем, что он пока несовершеннолетний. Им обошел почти все клубы города, но ему нигде, также мотивируя отказ возрастом, не дали работу. Чангюн был согласен на все, начиная от официанта, заканчивая уборщиком, но все поиски заканчивались безрезультатно. Но Иму повезло с Лили. Оказалось, что ее дочь ходила с Чангюном вместе на танцы, когда у того была возможность их себе позволить. И именно благодаря ее неожиданной помощи, Чангюн получил работу в клубе и, более того, стал одним из лучших танцоров Лили. Сама хозяйка клуба не раз отмечала, что невероятно пластичные движения и вообще энергетика, исходящая от Чангюна, способна расшевелить любую публику.

У Лили были связи в полиции, и она даже на всякий случай состряпала для Чангюна фальшивое удостоверение личности. С тех пор Им считал клуб и его персонал своей семьей, где никто никогда не обижал, а если клиенты позволяли себе лишнее, то охрана и сама хозяйка клуба спокойно успокаивали разбушевавшихся. В клубе Им чувствовал себя в безопасности и очень любил свою работу, которая помимо того, что полностью содержала парня, также позволяла ему не бросить любимые кулинарные курсы. Танцы всегда были страстью Чангюна, и именно на сцене парню удавалось хоть на некоторое время абстрагироваться от всего. В ALZ были три полукруглые сцены для танцоров. Самая большая — по центру, а две другие — по бокам. Напротив каждой сцены было углубление с овальными бордовыми кожаными диванами и столиком, смотрящим прямо на сцену. Эти места были самыми дорогими в клубе, и их бронировали обычно те, кто приходил просто выпить и насладиться зрелищем. Позади углублений же был большой танцпол, с двух сторон которого были расположены барные стойки. Вдоль оставшихся свободных стен стояли диваны и низкие столики.

Чангюн выходил на сцену три раза за вечер и по десять минут. Большая часть танца Има — импровизация, притом у него она получалась под любую музыку. Ничего общего танец Чангюна со стриптизом не имел. Единственное, что снимал Им ближе к концу танца — это рубашку или футболку. Главное для Чангюна — это музыка и умение ей отдаваться полностью, до последней капли. Лили — строгая хозяйка, и если гостям в клубе скучно, то выговора не миновать. Именно поэтому все танцоры на сцене выкладывались по полной, развлекая и «зажигая» публику.

Большинство танцоров охотно соглашались на приватные танцы, но даже несмотря на хорошие деньги, Им в них никогда не участвовал. Максимум, на что хватало Чангюна, — это раскрутить настырного клиента на самые дорогие коктейли, процент с которых начисливался и к его зарплате.

Офис компании Lee Group.

Легальный бизнес — люксовые отели и недвижимость. Подпольно — организация нелегальных казино.

— Мой сын, которого порой днем с огнем не сыщешь, заявляется ко мне в кабинет добровольно и несет какой-то бред. Я все равно из всего, что ты сейчас сказал, ничего не понял, — говорит, откинувшись на спинку кресла в своем кабинете, отец Джухона.

— Я хочу, чтобы семья Им свой долг отработала. Они все равно не смогут вернуть тебе деньги, и ты это прекрасно знаешь, а пачкать руки в чьей-то крови из-за мизерной суммы ты не станешь. Так что позволь мне самому решить эту проблему, — говорит сидящий напротив него младший представитель семьи Ли.

— Джухон, если бы я имел свойство прощать долги, притом вне зависимости от суммы, то мы бы сегодня не обладали всем тем, чем обладаем. Когда ты так говоришь, то сильно меня расстраиваешь, заставляя усомниться в том, что ты сможешь продолжить мое дело. Каждый доллар должен быть для тебя дорог, и, если кто-то берет твои деньги, то он должен их вернуть, и это не обсуждается.

— Отец, он отработает сумму. А пока я закрыл их долг и не понимаю, почему ты так уперся, — спокойно говорит Джухон.

— Закрыл долг моими же деньгами? — Сан начинает громко смеяться. — Он - это кто? Старый алкоголик?

— Ты прекрасно знаешь, что я от твоих денег не завишу, и у меня свой доход. Долг оплачен из моих денег, а ОН — это его сын. Я дам ему работу, а зарплату он получать не будет. Не понимаю, почему мы тянем время. И, кстати, работать он будет в нашем особняке. Ты там все равно почти не живешь, а торчишь у Фей.

— Какого черта, Джухон? Зачем тебе это все? Только не говори мне, что ты запал на какого-то безродного пацана. Я только смирился с твоими неразборчивыми связями, но никогда не смирюсь, если ты мне в дом уличную шавку попробуешь привести, — зло говорит старший Ли и идет к бару.

— Если я тебе скажу, почему это делаю, то тебе не понравится. Притом настолько, что ты бы согласился именно на тот вариант, который сам только что изложил, — спокойно говорит Джухон, вертя в руках статуэтку, взятую со стола отца.

— Я не должен из тебя слова тащить. Говори как есть, — Сан возвращается к столу с бокалом в руке.