Агада. Большая книга притч, поучений и сказаний

У одного сарацынского царя выпала дорогая жемчужина из венца, и, прежде чем успели ее поднять, подскочила крыса, проглотила ее и убежала.

Обратился тот царь к р. Пинхасу, прося его отыскать жемчужину.

– Что я, колдун, что ли? – отвечает р. Пинхас.

– Имя твое, учитель, – говорит тот царь, – славится повсюду, и к тебе, как к угоднику Божьему, обращаюсь я за помощью.

И было повеление от р. Пинхаса всем крысам того места явиться. Оказалась одна с необыкновенно выгорбившейся спинкой.

– Вот эта! – заявил р. Пинхас.

И крыса, подчиняясь его велению, отдала жемчужину обратно. (Иеруш. Дем.)

Р. Иуда-Наси (Раби, Рабену Га-Кадош)

Обмен детьми

Вышел указ, воспрещающий совершать обряд обрезания. А у р. Симеона бен Гамлиеля как раз к тому времени родился сын, прозванный впоследствии Рабену Га-Кадош[185].

– Мыслимо ли, – сказал себе р. Симеон, – повеление Господа нашего нарушить, а приказание этих нечестивцев исполнить?

Не колеблясь нисколько, он совершил обрезание новорожденного.

Узнал об этом начальник того города и, призвав р. Симеона, спрашивает:

– Как дерзнул ты нарушить повеление кесаря?

– Я исполнил повеление Бога, – отвечает р. Симеон.

– Слушай, – говорит начальник, – я, правда, должен оказывать тебе всяческий почет и уважение, как главе народа. Но тут дело касается императорского указа, и я этого так оставить не могу.

– Что же ты намерен сделать?

– Отправить тебя в Рим, и пусть кесарь сам решит, как поступить с тобою.

Отправил начальник к кесарю жену р. Симеона с новорожденным.

После целого дня пути остановилась мать с ребенком на ночлег в доме одного знакомого римлянина. У этого римлянина также был новорожденный сын, которому отец дал имя Антонин. Мать Антонина, увидя жену р. Симеона, с которою была дружна, спрашивает:

– По какому случаю ты здесь?

Рассказала ей жена р. Симеона: так и так, вышел приказ кесаря, но мы с мужем не послушались, совершили обрезание, и вот везут меня с ребенком к кесарю.

Услыша это, римлянка говорит:

– Если желаешь, возьми с собою к кесарю моего сына (он не обрезан, конечно), а твой пусть остается у меня до твоего возвращения.

Жена р. Симеона так и поступила и с подмененным ребенком отправилась к кесарю.

Обнаружилось, что ребенок необрезанный. Разгневался кесарь на того начальника и подверг его строжайшему наказанию, а мать с ребенком отпустил с миром.

Вернулась она к своей подруге, матери Антонина, и та сказала:

– Так как небесам угодно было через меня совершить чудо тебе, а через моего сына твоему сыну, то пусть эти дети наши станут добрыми друзьями на всю жизнь. (Бет-Гам., 6; Тосеф., Аб. – З., 10)

Восемь благ

Р. Симеон бен Менасия говорил:

– Восемь благ насчитывали наши мудрецы в награду благочестивым: красоту, силу, богатство, почет, глубину ума, долгоденствие, седину благословенную и многочисленное потомство. Всех этих благ вместе удостоился Раби и дети его. (Аб., гл. 6)

Из-за теленка

В продолжение тринадцати лет поражен был Раби тяжкой болезнью. И болезнь его, и исцеление произошли от случая.

Однажды вели по улице теленка на бойню. Когда резники поравнялись с проходившим в то время Раби, теленок вырвался и, подбежав к Раби, с жалобным ревом спрятал голову в полы его одежды, как бы умоляя заступиться за него. Но Раби отогнал теленка, говоря: «Ступай, куда тебя ведут – ты на то и создан!»

– Он не знает жалости, – сказали на небе, – пусть же он сам испытает страдания.

И в ту же минуту Раби поразил тяжкий недуг.

Исцеление же его произошло от следующего случая:

Убирая в доме, служанка нашла выводок хорьков и вознамерилась вымести крошек-зверьков вместе с мусором. Увидя это, Раби закричал ей:

– Оставь их! Милость Господа на всех творениях Его.

И тогда сказали на небе:

– Он смиловался, – смилуемся и над ним. (Б. – М., 84; Береш. – Р., 33)

В голодный год

Однажды в голодный год Раби открыл свои зернохранилища, заявив:

– Пусть приходит всякий, учившийся чему-нибудь: Св. Писанию, Мишне, Талмуду – галахе ли, или агаде. Круглым же невеждам вход сюда закрыт.

С трудом удалось пробиться туда р. Ионатану бен Амраму. Подошел он к Раби и говорит:

– Учитель, дай мне на пропитание.

– Учился ли ты, сын мой, Св. Писанию? – спрашивает Раби.

– Нет.

– Мишне?

– Нет.

– Какое же право ты имеешь на даровое пропитание?

– Учитель! Накорми меня, как ты накормил бы собаку или ворона.

Велел Раби выдавать ему на пропитание. Но вскоре же начал раскаиваться в этом: следовало ли, все-таки, давать хлеб какому-то невежде?

– Отец, – заметил ему сын его р. Симеон, – если я не ошибаюсь, человек этот один из твоих бывших учеников. Зовут его Ионатан бен Амрам, и он известен тем, что никогда за всю жизнь свою не позволял себе извлекать малейшую пользу из своего звания ученого.

Удостоверившись в этом, Раби объявил: