Агафон с Большой Волги

- Тем более. Я прошу меня отчислить, - сказал Агафон.

- Вы это серьезно? - насторожился декан.

- Вполне. Мне все здесь не по душе.

- Даже все? Послушайте, Чертыковцев. У вас что-то другое на уме. Вы же хороший парень, так прекрасно учились, и вдруг двойка... Не понимаю.

Агафон упорно молчал. Декан не выжал больше из него ни единого слова. Потом аналогичный разговор произошел и в парткоме.

- Честно вам заявляю, что взялся не за то дело, - упрямо твердил Агафон. - Нет у меня к этому никакого призвания.

Нянчились с ним почти целый месяц, однако воли его не сломили. Пришлось отчислить.

- Вы что, влюбились, что ли? - выдавая ему документы, удивленно спросила секретарша.

- Ага, - с присущей ему простотой ответил Агафон.

- Куда же вы теперь, к ней?

- Еще и сам не знаю! - чистосердечно признался он.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Он тогда и на самом деле не знал еще, как поступит, куда пойдет или поедет, как не знал и теперь, что будет с ним, а главное, что же станет с Ульяной.

Агафон провел рукой по глазам и замер. Даже сейчас, в эту минуту, видел лицо Ульяны, слышал живой, родной сердцу голос, нежный, ласковый и переменчивый. Не хотелось верить, что был когда-то садовый домик Зины, лимоны в кадках, чувственные ночи, а потом грубая, тяжкая разлука и полное крушение любви, причинившее ему столько боли и разочарований. Ему казалось, что все это отошло в далекое прошлое. И вдруг - маленькое существо, которое сосет уже грудь и "нежно пошевеливает пальчиками"!..

Агафону стало холодно, усилилась в сердце боль. Напряженно и мучительно задумавшись, он тихонько застонал и не слышал, как открылась из горницы дверь. В комнату, крадучись, вошла Варвара.

Обхватив всклокоченную голову большими руками, Агафон неподвижно сидел на кровати и зябко дрожал.

Перед этим услышав стон, Варвара решила, что жилец крепко выпил.

- Что, Амирханов, придумываете новый газетный поклеп? Чего молчишь-то, охламон? - Варвара воинственно скрестила на груди руки. У нее была одна цель: спровоцировать парня на хулиганский поступок; его стол она обшарила не случайно... - Достукался, супостатина, и налакался. "Арбузная трасса"! Жрал наш хлеб-соль и про нас же всякие гадости сочинил. Забирай свои манатки и катись отсюдова узкой тропкой!

Изгнанная из комнаты, Варвара преследовала его непотребными выкриками до тех пор, пока он не собрался бежать. Теперь он жаждал поскорее покинуть ненавистный для него дом.

К его счастью, на улице он увидел около конторы грузовик. Шофер Афонька Косматов - Апонька, как его называл Кузьма, - открыв капот, копался в моторе. Ни о чем не спрашивая, Агафон перекинул чемодан через борт и положил в кузов. Подошел к Афоньке и попросил, чтобы тот отвез его в четвертое отделение.

- А мне, пымаш, не туда, - закрывая капот, ответил Косматов.

- Куда едешь? - хмуро, исподлобья посматривая на хитроватое рябое лицо Афоньки, спросил Агафон.

- На вторую еду, пымаш, друг? Не могу, с моим бы удовольствием, но, сам пымаш, посевная...

- Ничего. Сначала меня отвезешь, а потом на вторую поедешь, проговорил Агафон, чувствуя, как начинает раздражать его своими ухмылками и словечком "пымаш" этот рябой и вороватый водитель.

- Я тоже спешу, - берясь за ручку и открывая дверцу, добавил он твердо и решительно. - Сказал же, пымаш, не по пути! Вот человек! Да и в кабину не могу посадить. Тут одна дамочка собралась со мною поехать.

- Что за дамочка? - спросил Агафон.

- Завмаг, пымаш, Варя Голубенкова.

- А она куда? - мрачнея еще больше, спросил Агафон.

- К Соколову, говорит, к партейному секретарю, спешно надо. Как тут не возьмешь!

- Не поедет она, - ощущая холодок в груди, неожиданно заявил Агафон и сел в кабину.

- Ну да? Только что тут была, - усомнился Афонька.

- Она раздумала. Видишь, я еду и чемодан уже в кузове, - еще более решительно проговорил Агафон.

- Ага, значит, не едет. Ты ить у нее живешь? Ох, и бабец! - Афнька подмигнул и полез в кабину. Косясь сбоку на неспокойного пассажира, он включил зажигание, добавил: - Двадцать километров лишку, учти, пымаш... потом бензинчику, того, возместишь, литриков...

- Ладно. Я тебе все учту! - вдруг прорвалось у Агафона. - Я тебе и бензин, и ворованное сено, и самогонку, пымаш, все припомню. Трогай! вытаращив на вздрогнувшего Афоньку бешенством загоревшиеся глаза, рявкнул Гошка.

- Какое сено, пымаш? Да я же шутейно, - с опаской поглядывая на рассвирепевшего парня, пролепетал Афонька и дал газ.

Мотор фыркнул, задрожал, и сильным рывком машина тронулась с места, тряско подпрыгивая по уличным кочкам. Вслед за грузовиком, повязывая на ходу платок, что-то выкрикивая, бежала Варвара. Увидев ее в зеркальце, Афонька хотел было притормозить. Заметив такое намерение шофера, Агафон толкнул его локтем в бок, махнул рукой вперед и так взглянул ему в лицо, что тот еще сильнее нажал на педаль газа.

- Ты же сказал, что она раздумала? - когда выехали на окраину поселка и оставили рассвирепевшую Варвару далеко позади, спросил Афанасий.

- Давай жми, пымаш, - кратко бросил Агафон и дальше всю дорогу не произнес ни единого слова.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ