Агарта

Группа вышла в путь после полуночи. С собой Никита взял Силантьева и еще пять пограничников, которые тише всех передвигались в лесу. В санитарной роте выпросили сани для перевозки раненых. Их мог утащить один человек. На них положили рацию с запасными батареями и медикаменты. Никита после обсуждения маршрута завалился спать на хорошо протопленную печь. Стихия Огня и плотный ужин полностью восстановили его силы. Разведчики довели до места соприкосновения с противником и договорились, что будут ждать в этом месте три дня.

Никита, заняв удобную позу, обследовал путь вперед на пять километров. Сплошных окопов не было. В трех километрах обнаружился замаскированный дзот, перекрывавший тропу. Финны умели быстро возводить такие сооружения. Как правило, перед дзотом выставлялось минное поле.

«Ничего, прорвемся. Финны чувствуют себя в безопасности. А я снова буду прыгать», – мысленно подбодрил себя Никита. На расстоянии примерно километра до дзота он остановил группу. Эта ночь была особенно холодной. Не меньше минус сорока пяти градусов. Финны вели себя спокойно. Отойдя от своих бойцов, Никита прыгнул прямо к дзоту, возле которого курил часовой, выпуская дым колечками. Сразу усыпил его коротким импульсом. Часовой упал в сугроб, автомат тихонько лязгнул, никого не разбудив.

Никита осторожно открыл дверь и быстро осмотрел помещение. Все же дверь тихонько скрипнула, на звук обернулся солдат, подкладывающий дрова в буржуйку. Никита мгновенно усыпил всех. Почувствовав отток сил, он присел возле печи, восстанавливая энергию. В дзоте находилось четыре человека. Отдохнув, втащил часового в дзот и быстро всех обыскал. У пожилого сержанта нашел листок с картой минных ловушек. Обойдя ловушки, посигналил фонариком, и уже через пятнадцать минут группа отогревалась в дзоте. Допрос командира отделения не занял много времени. Выяснилось, что до утра их не хватятся. Лишь в полдень придет боец с горячим питанием.

Посоветовавшись с Силантьевым, Никита послал бойца за разведчиками. Остальные стали снимать одежду с пленных. Было очень холодно, а окруженцы умирали от обморожения, из-за отсутствия теплой одежды. Финнам была привычна такая погода, и, что более важно, они были соответствующим образом одеты. Одежду они носили слоями. «Принцип луковицы»: теплое белье, свитер, брюки и теплая куртка, а поверх всего этого маскировка из белых простыней. Эти накидки и капюшоны лыжных патрулей делали их похожими на форму американского ку-клукс-клана.

Любой из предметов одежды можно было в случае необходимости легко снять. В экипировке финнов имелось множество самых разнообразных вязаных вещей. Вещи эти были с любовью связаны пожилыми дамами, домохозяйками, молодыми девушками – всеми, кто умел держать в руках спицы. Вязались нагрудники, подшлемники, шарфы, перчатки и носки, подчас не очень элегантные, зато очень теплые и удобные…

Вскоре подошли разведчики во главе с лейтенантом, которого, как и Никиту, досрочно выпустили из пехотного училища. Пограничники, аккуратно упаковав теплые вещи, отправились дальше. Прошли десять километров, замирая от каждого звука, но никого не встретив. По карте через шесть км должны были выйти к своим. Поэтому удвоили осторожность. Никита опять просканировал местность и обнаружил большой палаточный лагерь, который его группа обошла по дуге, и вскоре услышали звуки пулеметной стрельбы.

Силантьев, незаметно подобравшись к пулеметчику, ударил его прикладом в затылок. Вскоре группа, обогнув мины, которые Никита почувствовал с расстояния трех метров, вышла в расположение дивизии.

Никиту привели к усталому и какому-то равнодушному командиру дивизии Кондрашову, которому он передал пакет из штаба армии. Прочитав его, Кондрашов вызвал дивизионного радиста. Молодой сержант в круглых очках очень обрадовался новым батареям.

– Когда думаете возвращаться? – спросил Кондрашов.

– Сегодня вечером. У нас с собой пять комплектов теплой одежды и немного лекарств.

– Хорошо. Отдайте их в медсанбат, – приказал Кондрашов. – Перед уходом зайдите в штаб. Я передам вам пакет для командующего армией.

Начальник медицинской службы дивизии, с петлицами подполковника, вышел из операционной в окровавленном халате.

– Лейтенант Белов. Вам посылка с лекарствами, товарищ подполковник. – Глаза подполковника загорелись.

– Что там? – с надеждой спросил врач.

– Не знаю, товарищ подполковник, – пожал плечами Никита.

– Маша, прими! – приказал врач медсестре. – А вас, молодой человек, прошу следовать за мной.

…– А позавчера, 16 января, стало для нашей дивизии одним из самых страшных дней. Мороз – сорок градусов, а ночью доходило до пятидесяти градусов. Многие часовые отморозили руки и ноги. Медсанбат переполнен. А вторая беда – бесконечный артобстрел весь день. Впервые прилетели финские бомбардировщики и произвели прицельную бомбардировку гарнизона. Да вы пейте, лейтенант…

Никита отхлебнул чая без сахара. Кипяток с хвоей лучше, чем ничего, когда нет заварки.