Агасфер. В полном отрыве

Пока он размышлял, мальчишка длинной иглой достал из горшочка темный кусочек опия и стал греть его над лампой. Кусочек превратился в янтарную капельку, шипящую над огнем. Ловкие пальцы размяли опий на плоской головке трубки, и, наконец, вложили его в отверстие. Мальчишка с поклоном подал готовую трубку, и Агасферу ничего не оставалось делать, как вдохнуть в себя сладкий дым…

Первая же затяжка словно ударила Агасфера по мозгам. Он неподвижно лежал на циновке, испытывая невероятное ощущение полета куда-то в бесконечность, умиротворенность и желание обнять весь мир. Во всем теле была какая-то легкость… Он поднял руки, рассматривая их и с удивлением понимая, что вместо тяжелого чуждого протеза у него снова была здоровая левая рука! Пальцы послушно гнулись, кисть поворачивалась, послушная его воле.

А мальчишка уже протягивал ему вторую «заряженную» трубку. Агасфер машинально потянулся к ней и тут увидел за спиной боя две невесть откуда взявшиеся молчаливые фигуры. Он улыбнулся этим людям, приветливо махнул им, приглашая возлечь рядом и разделить его блаженную нирвану…

Одна из фигур бесцеремонно подняла боя за шкирку и тряхнула:

– Ты, черепаший сын! Сколько трубок успел выкурить этот лаомаодзы?

– Только одну. Он, видимо, новичок, господин…

– Пошел отсюда вон! – Говорящий повернулся к своему спутнику: – Помоги мне поднять этого белого дьявола. На улице я быстро приведу его в чувства!

Двое рослых китайцев подняли безжизненное тело Агасфера и поволокли его к выходу. А тот словно не замечал их грубых движений, приветливо кивал и улыбался, и только у выхода попытался оказать легкое сопротивление: ему вовсе не хотелось уходить из только что открывшегося ему неведомого мира. Однако его похитители не слишком церемонились: почувствовав сопротивление, один из китайцев свободной рукой вынул из-за пояса револьвер и сильно ударил Агасфера по макушке. Блаженная нирвана тут же сменилась сплошной темнотой…

Очнулся Агасфер от ушата холодной воды. Окончательно помогли ему прийти в себя пара нешуточных оплеух. Открыв глаза, он увидел, что лежит на холодных камнях в каком-то проходном дворике с высокими стенами – похожем на один из тех, через который его вел в курильню похожий на божка старый китаец. Теперь вместо приятного старика он увидел прямо над собой желтое невыразительное лицо с узкими щелочками глаз. Китаец протянул руку и оттянул Агасферу веки, что-то спросил по-китайски. Агасфер пожал плечами.

– Ты можешь говорить? – Китаец повторил вопрос на ломаном английском.

– Да… Кто ты? Почему ты облил меня водой?

Не отвечая, китаец бесцеремонно схватил его за здоровую руку и подволок к ближайшей стене, наполовину прислонил к ней. По бокам сидящего тут же встали охранники с револьверами в руках. Скосив глаза, Агасфер увидел еще двух людей с оружием, замерших у выходов из дворика.

– Смотри на меня! – окликнул его китаец. – Зачем тебе был нужен Безухий Ху?

– Я хотел поговорить с ним, – полностью придя в себя, выдавил Агасфер.

– А кто ты такой, чтобы Ху тратил на тебя свое время?

Агасфер промолчал и, опершись на локти, попробовал подтянуть тело к стене, чтобы сесть нормально. В кобуре на щиколотке у него был браунинг, который китайцы не нашли.

Охранники переглянулись, и один из них тут же шагнул вперед, замахнулся короткой, невесть откуда появившейся у него дубинкой. Целил он в колено, однако Агасфер успел подставить под удар протез левой руки и одновременно подтянул ноги. Теперь пистолет был совсем близко, однако вытащить его он все равно не успеет.

Услыхав необычно звонкий звук удара, китайцы рассмеялись. А их главарь снова подступил ближе:

– Какое отношение ты имеешь к русскому консулу Павлову? Почему он попросил Безухого Ху послушать тебя? Ты русский?

– Немец, – буркнул Агасфер, тут же вспомнив предостережение Павлова о том, что большинство здешних китайцев ненавидят русских. – А к Безухому Ху у меня есть предложение. Я работаю на правительство Японии. Меня послали в Шанхай для ревизии японского консула и его подручных.

– Павлов, – напомнил китаец. – Ты еще не сказал, какие у вас с ним общие дела?

– Я буду говорить с Безухим Ху, – заявил Агасфер.

– Тогда пошли! Вставай, – приказал китаец.

Когда Агасфер поднялся и сделал шаг вперед, его снова ударили по затылку, и снова он потерял сознание. Он не чувствовал, как его волокли по переходам и дворикам, как бросили в фургон, ожидавший на улице, и куда-то повезли. Очнулся он в пустой комнате с одним подслеповатым окошком, заросшим грязью и сажей. Он сидел у стены. Потом перед Агасфером появился низенький табурет с гнутыми ножками, и на него не спеша опустился китаец в европейском костюме и с необычной для китайцев прической. Его длинные волосы не были стянуты в косу, а обрамляли лицо, достигая плеч.

– Я знаю, кто ты такой: Однорукий! – заявил он. – Ты приехал из Японии и якшаешься с этим ублюдком Одагири и его бандой. По-видимому, ты какая-то большая шишка, раз японский консул стелется перед тобой.

– Я буду говорить с Безухим Ху, – упрямо повторил Агасфер.