Агасфер. Вынужденная посадка. Том I

Алдошин с досадой поймал себя на том, что мысли все время возвращаются к пасхальным яйцам Фаберже. Дорогие, конечно, штучки – и не очень габаритные, вполне можно было бы даже небольшой деревянный ящик данной «ювелиркой» заполнить на названную сумму. Однако яичек при этом в ящике должно быть не меньше 50–70 штук, а это уже дикая фантазия! Насколько он помнил, на сегодняшний день в мире известны всего семь-восемь десятков этих яиц, большая часть из которых принадлежала русским императорам. Не исключены, конечно, и даже весьма вероятны другие находки из этой серии – но не столько же! Да и откуда им взяться на Сахалине? Чушь!

Увлекшись размышлениями, Алдошин хватил себя молотком по пальцу и с матерками зашипел, старательно обсасывая пострадавшую конечность. Все, хватит попусту голову ломать, подумал он. И здесь хватит мерзнуть. Прикинув на глазок оставшийся периметр полянки, он усердно принялся вколачивать последние гвозди.

У костра Алдошина встретили так, будто он отсутствовал не полтора часа, а неделю. Ужин телохранителем был уже сервирован, а Семен держал в руках бутылку коньяка, дожидаясь команды шефа «на розлив».

Мужчины поужинали. Разговор у костра вполне естественно включился на медвежью тему. Больше всех трещал Виктор-Проперухин.

Явно обиженный тем, что его не взяли с собой в разведку, и внезапно пониженным в компании статусом – Абвер все время подтрунивал над Виктором, давал мелкие обидные поручения, которые вполне мог адресовать и своему телохранителю и прислуге «за все» – он изо всех сил пытался показать, что все это его ничуть не задевает. Не обращая внимания на колкости и откровенную дискриминацию со стороны Абвера, он много и громко смеялся, пытался в лицах рассказывать анекдоты, бесконечно напоминал Алдошину старые истории былой юности.

– Миш, ты расскажи Владиславу Николаевичу про медведя, которого ты крабами с рук кормил! И полночи с ним душевно беседовать пытался, – хохотнул Виктор.

– Да кому это интересно, – попробовал увильнуть Алдошин. – Молодым еще был. Да и выпил тогда изрядно…

– Что, прямо с рук? – вежливо удивился москвич. – Расскажите, Михаил!

Бросив на Проперухина неприязненный взгляд, Алдошин принялся рассказывать. Сначала – коротко, пропуская детали, но под конец, не без влияния «Хеннесси», и сам увлекся воспоминаниями.

Этот случай имел место лет десять назад, при очередном заезде Михаила на свои «поляны». Остановившись по приезде, как обычно, у Степаныча, Алдошин приметил у того в мусорном ведре множество обломков вареного краба. Тот развел руками: не ждал, мол, тебя сегодня, а то непременно приберег бы краба до вечера. Заметив, что гость поскучнел, Степаныч пообещал завтра утром, с утречка, обежать местных рыбаков и непременно добыть для Алдошина морской деликатес.

Обещание свое он выполнил, и Алдошин, отправляясь с пирса на свою деляну, загрузил в лодку трех великолепных больших крабов. Еще десяток местные рыбаки, в надежде на «водочную благодарность» приезжего, привезли ему прямо сюда, к вечеру.

– А куда мне столько? – рассказывал Алдошин. – Крабы уже сваренные, без морозилки больше двух дней не пролежат, стухнут. Выпроводил гостей, и сижу, ем деликатес: решил съесть сколько влезет, чтобы меньше пропало. Ну, и водочку, естественно, достал. Чищу крабов, стопочки опрокидываю. И Улька уже наелась так, что отвалилась и лежит кверху брюхом. Стемнело уже, костер еле тлеет. И вдруг собака как подскочит, гавкнула как-то истерично – и ко мне на колени прыг! Оборачиваюсь, фонариком свечу – медведь! Метрах в десяти сидит… И давно, видимо, сидит – слюна вожжой до земли висит. Смотрит на мой царский ужин, значит…

Мужчины сдержанно посмеялись.

– Я хоть и выпил изрядно тогда, а все же сообразил, что вскакивать и бежать в избушку поздно, – продолжил рассказ Алдошин. – К тому же бежать-то почти мимо медведя надо было. Ружье, как на грех, на стульчике лежит, по другую сторону костра. И не помню, хоть убей – заряжено или нет. Спихиваю с колен потихоньку Ульку, чтобы не мешала бежать, если что – не слезает! Разве что зубами в штаны не вцепилась!

– Жить-то всем охота! – захохотал Витька. – А вот была бы у тебя лайка – она бы медведя и отвлекла, по крайней мере! Вот у моего знакомого…

– Витя, захлопнись! – уловив недовольный взгляд шефа, не слишком вежливо посоветовал Степан. – Рассказывает же человек, дай закончить!