Агасфер. Вынужденная посадка. Том I

Повеселев, Лефтер разложил на полу одну из плащ-палаток и стал укладывать на нее гранаты и пулеметные ленты. Уложив, проверил ящик еще раз – и обнаружил в углу, в солдатском котелке, какой-то бумажный сверток. Развернул – там оказалось шесть книжечек с фотографиями молодых людей азиатской внешности в военной форме. Ага, документы нужно будет прихватить для русских!

Он сунул японские документы в один из многочисленных карманов на своей летной куртке, скомкал было газету, но тут же развернул ее. Газета была не японская, а, скорее всего, русская. Русского языка Лефтер не знал, но язык цифр был интернационален: газета оказалась декабрьским номером, и была отпечатана меньше месяца назад. Про столицу острова Лефтер знал, она называлась Александровск. Это где-то далеко на севере. Сюда, на юг, газета могла попасть не сразу – допустим, неделю спустя. Значит, уже в январе. Лефтер поежился: тайник был оборудован совсем недавно, и, скорее всего, диверсанты держатся где-то поблизости. Возможно, меняют из предосторожности свои убежища – такие же хижины аборигенов, как и эта. Надо поскорее уносить отсюда ноги!

Выйдя из хижины, он несколько минут настороженно прислушивался – в лесу было тихо, только ветер свистел в верхушках деревьев. Успокоившись, Лефтер обвязал веревкой солидную охапку поленьев для костра – на остаток дня и ночь должно было хватить! Остаток веревки пошел на корзину с рыбой, поверх которой он положил узел с патронами и гранатами. Прикинул корзину на вес, крякнул: тяжеловато, но ведь он совсем скоро избавится от боеприпасов.

Навьючивая на себя дрова и корзину, Лефтер обратил внимание на странные «плетенки», полузанесенные снегом. И тут его осенило: это же то, что шурин-канадец называл снегоступами! Приспособление, используемое охотниками для ходьбы по глубокому снегу! Так вот какие следы были на обнаруженной им тропинке!

Снегоступы были целыми и, судя по сохранившимся веревочным креплениям, вполне годными для применения. Лефтер довольно быстро привязал их к своим ботинкам, сделал несколько шагов – годится! Надо только приспособиться к такой обувке, шагать так, чтобы не цеплять круглыми рамками за свои же ноги. Кряхтя, он взвалил на себя дрова и корзину и двинулся по тропинке в обратный путь.

Через несколько минут, оказавшись возле обширной ложбины, занесенной снегом, Лефтер остановился и зашвырнул подальше в кусты все гранаты. Немного погодя, таким же образом он избавился от пулеметных лент. Снегопад не прекращался, и он искренне надеялся на то, что до утра следующего дня опасный груз до весны будет надежно замаскирован.

Лес начал редеть, и вскоре Лефтер добрался до того места, где он наткнулся на злополучную тропинку. Отсюда был виден и парусиновый тепловой щит, поставленный им для Райана. Добравшись до стоянки, он сбросил поклажу в снег и обессилено присел на принесенную вязанку: Райана у почти догоревшего костра не было…

Глава четвертая

10

В таких случаях, с подачи картежников, говорят: масть пошла!

Вот и Алдошин всем своим организмом чувствовал острое ощущение близости удачи, близость зачетной находки. В «поле» это ощущение спускалось куда-то в кончики пальцев – их начинало покалывать. Ладони «срастались» с черенком «фискаря», излюбленной лопаты всякого копаря фирмы Fiskars, а ее клинок становился нервным окончанием руки, останавливался в миллиметрах от таящейся под слоем грунта долгожданной находки.

В «бумажном» и интеллектуальном поиске лопата и «пикалка» с наушниками, конечно, не требовались – здесь все решали удача и правильно поставленные вопросы, заданные «правильным» людям. Открытие делалось, как говаривается, «на кончике» пера». Когда это открытие будет сделано, дойдет и до «фискаря», и поискового детектора металлов. Ну а пока Алдошин возвращался в областную столицу с ощущением завершения интеллектуального этапа его экспедиции.

Список краеведов был «отработан», и эта «деляна» дала ему вполне весомые, реальные результаты. Старички, как и предсказывал директор архива, оказались ценным источником информации – особо приятным было и то, что при правильном подходе они не «жались», готовы были по глупому отдать собеседнику то, на поиск чего сами потратили долгие годы.

Сейчас, при переходе от «интеллектуалки» к активной фазе практической «долбежки», неизбежно возникли вопросы технического обеспечения, и пришлось снова звонить столичному Абверу.

Звонок того не обрадовал – главным образом, тем, что о пикантных деталях предстоящего поиска говорилось в «открытом эфире». Несколько раз, когда Алдошин начинал посвящать собеседника в детали, Абвер его одергивал, прерывал, настаивал на метафорах. А под конец и вовсе заявил:

– Надо было тебе, Миша, телефончик «серый» оставить, моя ошибка! И связь «серую» наладить… Но кто знал, что ты таким проворным окажешься, как птица-тройка полетишь…

– А разве это плохо, Владислав Николаевич?