Агасфер. Вынужденная посадка. Том II

– В сумке у Горохова было полно сувенирного холодного оружия испанского производства, Отто Валентинович! Восемнадцать килограммов.

– Кто ему разрешил проносить в салон оружие? Сабовцы что, с ума там посходили?

– Два инспектора службы безопасности сейчас пишут объяснительные в кабинете у своего начальника. Но, строго говоря, особого нарушения он тут не видит. Оружие-то сувенирное, Отто Валентинович! Сабли и кортики незаточенные. Причем, согласно сертификату, при их изготовлении используется особый сплав, который рассыпается при сильном ударе в хлам… Щербаку показали нормативные документы правил перевозки багажа – в исключительных случаях пассажирам разрешается брать в салон сумки и чемоданы, если багажные отсеки уже заперты и опломбированы.

– Дичь какая-то…

– Это первое. Второе: Горохов при прохождении спецконтроля предъявил целую кучу сертификатов и таможенных деклараций, разрешающих провоз сувенирного оружия на борту пассажирского судна. Третье: с багажом московского рейса действительно, похоже, поспешили и заперли отсеки. Четвертое: Горохов часто летает в Москву и обратно с небольшими партиями подобного оружия, его хорошо знают. Пятое: бортпроводники рейса предупреждены о наличии в багаже у пассажира необычного груза и по инструкции должны были запереть сумку Горохова в особом отсеке гардероба салона бизнес-класса.

– Тогда для чего вы все это мне рассказываете?

– Мне никогда не нравились совпадения, Отто Валентинович!

– Мне тоже… А не мог Горохов по документам этих испанских ремесленников вывезти то, что нашел Алдошин?

– Инспектора службы безопасности в аэропорту открывали сумку. Оба клянутся, что все эти сабли и мечи были в упаковке, в новеньких блестящих лакированных ножнах…

– Ладно. Дам команду по инстанции, в Москве рейс встретят, и груз Горохова тщательнейшим образом проверят. Хотя, честно признаться, мне не очень верится, чтобы клад стоимостью пятьдесят миллионов долларов повезли в затрапезной сумке, в самолете. Причем с большой долей риска запрета к перевозке…

– Хм-м… А заморозить катаны в брикеты с треской и отправить через всю страну, с риском попутать партии, выгрузить по разгильдяйству железнодорожников где-нибудь не на той станции – по-вашему, менее рискованно?

– Ну, с этим мы начнем разбираться прямо сегодня, Сергей Васильевич! Я получил добро от Роспотребнадзора и РЖД на глобальную проверку всех партий свежемороженой рыбы от Хабаровска и Владивостока до Урала. Привлекаем саперов, внутренние войска – страшно подумать, что я услышу, если операция окажется нулевой…

– Ого! Как это вам удалось, если не секрет, Отто Валентинович?

– Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. Прошел слушок, что японский премьер сугубо конфиденциально информировал нашего премьера о попытке вывоза с российского Дальнего Востока национального достояния Японии, попавшего в руки международных аферистов. Проинформировал и попросил негласного содействия в проверке информации. Так-то, Сергей Васильевич! Ладно… По Якутску там ничего новенького на щербаковской флешке не всплыло?

– Почти ничего. Живет здесь, в Якутске, один старый мерин, некто Закрайский. В начале восьмидесятых, одним из последних цеховиков, Закрайский сел по-крупному, освободился в конце девяностых. От старых криминальных дел вроде как отошел, возглавляет мутный, но вполне респектабельный негосударственный фонд содействия чему-то там полезному. У местных властей на хорошем счету, меценатствует, в президиумах заседает. Однако есть основания полагать, что если и забросил Закрайский старые дела, то не совсем. Ходят слухи, что его фонд отмывает грязные денежки и финансирует не только белое и пушистое…

– С Самсоновым как-то связан?

– По оперативным каналам удалось узнать, что сразу после отсидки, будучи гол как сокол и без всех растерянных связей, Закрайский в девяностых объявлялся вроде в Москве. Однако времена были для старого жулика новые, незнакомые, неведомые. Помыкался в столице и уехал несолоно хлебавши. И единственным человеком, который Закрайскому тогда помог, был наш Самсонов.

– Нынче в Якутске они встречались?

– Встреч, к сожалению, не зафиксировано. А вот один слушок старая агентура поймала: обмолвился недавно Закрайский в тесной дружеской компании, что добро помнить умеет. И доказал это старинному приятелю, который приезжал в Якутск за старым должком… Что должок вернул с лихвой. Да не деньгами, а людьми, что по нынешним временам гораздо более ценно.

– Скудно, Сергей Васильевич, весьма скудно… Поподробнее этот момент нельзя провентилировать?

– Если откровенно, то, боюсь, что нет. Местная милиция-полиция, пережив реформирование, напрочь растеряла, на мой взгляд, все оперативные качества. И кураж заодно. Агентурная работа вообще в загоне… Не знаю, то ли это только здесь в «краю алмазов и мамонтов», то ли повсеместно по России.

– Грустная история. Но это мы с тобой попозже обсудим, слезами горючими обольем… Сейчас-то что у тебя? Конкретно?