«Агата Кристи». Чёрные сказки белой зимы

Вадик спорил с подобной оценкой его личности, но делал это как-то странно. Отвечая на вопросы читателей «Комсомольской правды», он горячился: «Эта девушка, которая пыталась со мной жить, как только выпьет, превращается в другого человека. Мне приходилось держать её вниз головой с балкона, чтобы она пришла в себя. Она постоянно находится в полубухом состоянии. Только идиотка может написать такую грязь о себе». По словам же самой Ирины Бобровой, выход статьи Самойлов воспринял спокойно: «Он позвонил и поблагодарил за бесплатный пиар. Ни возмущений, ни угроз подать в суд не последовало. Да и как можно было ожидать хоть какой-то реакции от наркомана».

Вадим Самойлов на фестивале «Крылья» 17 июня 2001 года

Фото Игоря Верещагина

Семейная жизнь Глеба тоже не перенесла испытание наркотиками. Как признавался он сам, за последние пять лет он прокурил, пронюхал и проколол как минимум несколько квартир: «В процессе этих самоистязаний становишься непереносим для окружающих и для своей семьи тоже. Поэтому естественным образом всё вокруг распадается. Профессионально несчастный человек не может быть хорошо переносим в семье… Понимаю, что жене моей было тяжело терпеть меня такого. Когда я вернулся в реальность, было уже поздно что-либо менять. Мы уже были совершенно далеки друг от друга. Я же тоже из неполной семьи. Папа и мама разошлись, когда мне было двенадцать».

Маленький Глеб Глебыч редко видел отца дома. Он рано научился пользоваться видеомагнитофоном. Ребёнок включал любимую кассету с концертом «Агаты Кристи», строил самодельную сцену с колонками из кубиков, брал игрушечную гитару и, глядя на экран, изображал из себя папу. «Бесконечно мало я для него сделал, – казнил себя Глеб-старший. – Я отвратительный отец. Почти всю его сознательную жизнь я был в различных бессознательных состояниях. Кроме того, что я содержал семью и просто любил его, я ему ничего не дал».

При таком раздрае в личной жизни трудно было ожидать бурлеска от жизни творческой. «"Агата Кристи" того периода – это такая группа из трёх человек, которая не особо много гастролировала, не сильно дорого стоила, выступала в небольших помещениях, в основном в одних и тех же четырёх московских клубах перед одними и теми же двумя сотнями человек», – констатировал позже Вадим. Несмотря на и так уже сократившийся состав, до концертных площадок «Агата» добиралась не всегда в полном комплекте.

Однажды перед вылетом из Самары в Питер Вадик с кем-то загулял и не явился в аэропорт. В одном из клубных казино северной столицы Глебу и Андрею пришлось выступать дуэтом. Присутствовавшая в зале авторитетная публика даже не заметила, что на сцене кого-то не хватает. Вадик догнал родной коллектив только на следующий день перед фестивалем в латвийском Резекне и вёл себя как оскорблённый рок-герой, всеми брошенный в Самаре. В другой раз в клубе «Вагонка» в Калининграде пришлось обходиться уже без Глеба: он явился в аэропорт в невменяемом состоянии. Тело вручили Лене Евграфовой с просьбой положить его под ближайшую капельницу. И этот концерт дуэтом прошёл без эксцессов, а просветлённый Глеб вернулся в родной коллектив через три дня.

Самыми экстремальными оказались гастроли, на которые Котов отправился один. Предстояло выступать на фестивале в эстонском Палдиски, но улететь в Таллин прямым рейсом не получалось: накануне вечером «Агате Кристи» должны были вручить премию «Овация» как лучшей группе прошедшего десятилетия. Поэтому решили добираться на перекладных – ночным поездом до Питера, а оттуда фестивальный микроавтобус довезёт их до площадки. 25 мая 2001 года в ГЦКЗ «Россия» состоялась церемония вручения «Овации». Андрей ушёл с торжества пораньше, договорившись встретиться с братьями в купе поезда. К отправлению Самойловы не явились, телефоны их не отвечали. Поздно ночью Котов смог-таки дозвониться до находившегося в полуистерике Глеба.

Выяснилось, что когда братья в подпитии возвращались домой, на эстакаде Вадик сбил двух пьяных выпускников, зачем-то забравшихся туда после последнего звонка. К счастью, не насмерть. Самойловых увезли в милицию, Глеба выпустили, а водителя-Вадика оставили в застенке до утра.

Братья Самойловы, 26 сентября 2002 года

Фото из архива группы «Агата Кристи»

В Питере у вагона «агатовцев» встречал хорошо их знавший водитель автобуса. Поприветствовав Андрея, он протянул руку, ожидая остальных… Новость о том, что барабанщик приехал один, выбила эстонца из колеи: «Я не могу сказать это нашему директору, у него больное сердце, с ним случится третий инфаркт» – «Тогда не говори» – «Если я ему не позвоню, у него тем более будет инфаркт». К счастью, выяснилось, что Вадика отпустили, и у братьев есть шанс успеть на первый самолёт до Питера. Водитель просветлел лицом, микроавтобус рванул в Пулково. Там выяснилось, что Вадик опоздал в Шереметьево, но братья уже в аэропорту и ждут следующего рейса.