«Невротик, как правило, не отдает себе отчета в своей неспособности любить. Он не знает, что не умеет любить. Однако степень осознания этого может быть разной. Некоторые невротики открыто говорят: “Нет, я не умею любить”. Однако гораздо чаще невротик живет иллюзией, что он величайший из влюбленных и обладает огромной способностью к самоотдаче. Он будет уверять нас: “Мне весьма легко делать все для других, я не умею делать этого лишь для себя”. Но он поступает так не из-за материнского, как он считает, заботливого отношения к другим, а по иным причинам. Это может быть связано с его жаждой власти или страхом, что другие его не примут, если он не будет им полезен. Более того, у него может быть глубоко укоренившийся запрет на то, чтобы сознательно желать что-либо для себя и быть счастливым. Эти табу в сочетании с тем, что по вышеуказанным причинам невротик может порой сделать что-то и для других людей, усиливают его иллюзию, что он умеет любить и действительно глубоко любит. Он держится за этот самообман, поскольку тот выполняет важную функцию оправдания его собственных претензий на любовь. Было бы невозможно требовать так много любви от других, если бы он осознавал, что, по сути, они ему безразличны. Эти рассуждения помогают понять нам иллюзию “большой любви”», – эти слова произнесет женщина-психоаналитик Карен Хорни в 1936 году. Но они пока неизвестны Агате, а если бы она их услышала, то вряд ли бы отнеслась к ним серьезно. Конечно, Арчи любит ее, и она любит Арчи. Просто он – настоящий мужчина, он привык, что его слово – закон, и что его желания исполняются. Но ведь это именно то, о чем она мечтала, – выйти замуж за настоящего мужчину, который станет главой семьи и будет заботиться о ней. И Агата счастлива.
И пока ничто не предвещает беды. От Арчи в восторге не одна Агата (она сознает, что не может быть объективной), но и его сослуживцы и друзья. Он храбр, он получает орден Святого Георгия и Святого Станислава, медаль «за безупречную службу». Их встречи по-прежнему кратки и наполнены ссорами и примирениями, но Агата гордится, что в госпитале ее называют «сестра Кристи».
Британский пропагандистский плакат 1915 года. «Гораздо лучше противостоять пулям, чем погибнуть у себя дома от бомбы. Вступайте в армию прямо сейчас и помогите отбить авианалёт. Боже, храни короля»
Тем временем Агату переводят из больничных палат в аптеку. Она довольна: новая работа не такая тяжелая и изматывающая, и главное – новые знания, новый мир. В детстве она не любила ботанику, ей гораздо больше нравилось не препарировать и засушивать растения, а наслаждаться их красотой и ароматом. Но теперь все по-другому… Она старательно изучает способы приготовления лекарств, благодаря своему математическому уму легко разбирается в пропорциях, осваивает две системы мер: и традиционную английскую и метрическую. И все же иногда ловит себя на мысли, что скучает по госпиталю. Ей кажется, что работа медсестры была ее призванием. Но теперь она – замужняя женщина, и любую работу должна рассматривать как временную, пока Арчи не вернется из армии. Потом она должна будет сосредоточиться на том, чтобы создавать ему домашний уют, в котором он так нуждается!
Перейдя работать в аптеку, Агата скучала по госпиталю. Ей казалось, что работа медсестры была ее призванием
Глава 10. «Таинственное происшествие в Стайлс»
Когда-то давным-давно, когда Агата болела и вынуждена была долгое время провести в постели, мама посоветовала ей написать рассказ, чтобы ей не было скучно. Разумеется, о любви. Агата написала целых три рассказа, благополучно выздоровев, разослала в издательства, просто на всякий случай. Но ничего не случилось – их вернули с вежливыми отказами. Правда, первый из них, «Дом его грез», будет позже опубликован в сборниках «Чайный сервиз “Арлекин”» и «Доколе длится свет», второй, изрядно переработанный, позже станет «Последним спиритическим сеансом» в сборнике «Гончая смерти», а третий – «Зов крыльев» – войдет в этот сборник практически неизменным. Но это будет еще не скоро – когда Агата Кристи обретет популярность благодаря другим произведениям. Герой первого рассказа Агаты – юноша, молодой, мечтательный и несчастный. Он принадлежит к «офисному планктону» конца XIX – начала XX века, к тем, кто работает клерками, но мечтает о большем.
Там, где речь идёт о любви, женщины мало думают о гордости, если вообще о ней думают. Гордость ~ это нечто, что не сходит у них с языков, но никогда не проявляется в делах и поступках