Читаем Агата Кристи полностью

Только в начале 1928 года супруги окончательно расстались. И Арчи Кристи исчез навсегда — не только из ее жизни, но из истории. Журналисты потеряли всякий интерес к остатку его жизни. Преодолел ли он общественный остракизм, доволен ли был новым браком, приобрел ли состояние, занял ли приличное положение в обществе, с каким чувством встречал на обложках бесчисленных бестселлеров свое прославленное прежней женой имя, — никого не волновало. Он женился на Нэнси, и поскольку та не сделалась знаменитостью, прожил с нею всю жизнь, родил сына и умер в 1962 году. И это все, что о нем известно. Кристобаль Кристи разорвал отношения с младшим братом, его сын знал только о факте существования дяди, а внучка знала лишь то, что пожелала рассказать о муже в автобиографии Агата Кристи. Он хотел безвестности — он ее получил.

3

Так закончился первый брак Агаты Кристи. Но мучительные размышления о причинах развода, о муже и о себе, о правильности принятого жестокого решения терзали и терзали душу и мозг.

Таить в себе эти переживания, не иметь возможности ни с кем поделиться болью и сомнениями было невыносимо. Но кому их поверить? психотерапевту? с ним надо говорить, то есть прийти к чужому человеку и беседовать о самом сокровенном. Вдобавок она считала себя косноязычной, неспособной передать вслух желаемое. Посвятить во все задушевную подругу? такой рядом не было, рациональная Карло на эту роль не подходила, а вечно занятая неугомонная Мэдж умела оказать практическую помощь, но сочувствовать не умела. Что же было делать?! то единственное, что она могла — писать. Charta non erubescit (бумага не краснеет).

Писатель имеет возможность сделать то, что человеку, непривычному к письменному самовыражению, гораздо труднее — выплеснуть на бумагу все, таящееся в душе, освободиться от давящей ноши и тем сохранить психическое здоровье, а порой даже жизнь. Так в мучительных для него обстоятельствах разрыва с женой и родиной, на грани сумасшествия или самоубийства Байрон в Швейцарии писал и писал мрачнейшие по содержанию, длиннейшие и ужасающие по производимому ими впечатлению стихи, столь повредившие позднее его поклонникам-подросткам. Но зато медленно, целый год в эти стихотворения переливалась беспросветная тьма, затмевавшая его разум. Перелилась — и рассеялась. Его сердце и рассудок окрепли, и, перевалив через Альпы в Италию, он уже смог воспринимать жизнь во всей ее полноте, извлекать из нее радости, действовать на благо другим. Инстинктивно он нашел мудрейшее средство преодоления депрессии. Если бремя бытия покажется однажды невыносимым, напишите об этом, прочитайте написанное, — и мир вокруг посветлеет…

Идея оставалась жива и в XX веке, старший современник Агаты Кристи Сомерсет Моэм выразил ее эффектно: «Все недоброе, что может с ним случиться, он властен изжить, переплавив в строфу, в песню или в повесть. Из всех людей только художнику (слова. — Е. Ц.) дана свобода». Но Байрон или Моэм в творчестве искали только выхода обуревавшим их черным эмоциям. Агата Кристи сперва тоже не ждала большего.

И вот на помощь страдающей и сомневающейся писательнице пришла задушевная подруга — Мэри Уэстмакотт. Ей можно было доверить все, она все готова была понять и принять. Издательство Коллинза бросило в дрожь, когда миссис Кристи сообщила им, что придет к ним «со своей подругой». Первый результат такого содружества получился действительно странным. Роман «Хлеб Гиганта» вышел в 1930 году, но нет никаких сомнений, что он вынашивался очень долго и запечатлел все метания периода развода.

Вначале героем романа является маленький Вернон. И розовато-лиловые ирисы на обоях в детской, и Мудрая Няня, и любимый сад, и многие аллюзии детства самой Агаты Миллер делают его почти носителем авторского «я». Правда, отношения его родителей между собой и к нему и многие обстоятельства его жизни ничуть не похожи на ее собственные, он даже не любит музыку. Потом он вырастает и встречает Нелл. Их объяснение в любви является почти копией позднее написанного объяснения Селии и Дермота, отчасти и объяснения Агаты и Арчи из «Автобиографии». Жизнь Нелл в годы войны, работа в госпитале, внезапная свадьба во время увольнения Вернона с фронта — теперь авторское «я» отражается в Нелл. Но Агату не посещали сожаления о бедности жениха и мечты о браке по расчету, она не предавала мужа, Арчи не пропадал без вести… и так далее. В сюжете, переусложненном различными внезапными немотивированными обстоятельствами, напрасно искать следы биографической точности. Однако… Вернон, узнав о новом замужестве Нелл, пытается неудачно покончить с собой и теряет память. И наступает самый счастливый отрезок его жизни! Потом он обретает память и тем самым лишается счастливого видения мира, зато открывает в себе музыкальный гений. Отныне он творит музыку будущего, и возвратившаяся было Нелл встречает полный равнодушия взгляд.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей: Малая серия

Похожие книги

100 знаменитых отечественных художников
100 знаменитых отечественных художников

«Люди, о которых идет речь в этой книге, видели мир не так, как другие. И говорили о нем без слов – цветом, образом, колоритом, выражая с помощью этих средств изобразительного искусства свои мысли, чувства, ощущения и переживания.Искусство знаменитых мастеров чрезвычайно напряженно, сложно, нередко противоречиво, а порой и драматично, как и само время, в которое они творили. Ведь различные события в истории человечества – глобальные общественные катаклизмы, революции, перевороты, мировые войны – изменяли представления о мире и человеке в нем, вызывали переоценку нравственных позиций и эстетических ценностей. Все это не могло не отразиться на путях развития изобразительного искусства ибо, как тонко подметил поэт М. Волошин, "художники – глаза человечества".В творчестве мастеров прошедших эпох – от Средневековья и Возрождения до наших дней – чередовалось, сменяя друг друга, немало художественных направлений. И авторы книги, отбирая перечень знаменитых художников, стремились показать представителей различных направлений и течений в искусстве. Каждое из них имеет право на жизнь, являясь выражением творческого поиска, экспериментов в области формы, сюжета, цветового, композиционного и пространственного решения произведений искусства…»

Илья Яковлевич Вагман , Мария Щербак

Биографии и Мемуары
Отцы-основатели
Отцы-основатели

Третий том приключенческой саги «Прогрессоры». Осень ледникового периода с ее дождями и холодными ветрами предвещает еще более суровую зиму, а племя Огня только-только готовится приступить к строительству основного жилья. Но все с ног на голову переворачивают нежданные гости, объявившиеся прямо на пороге. Сумеют ли вожди племени перевоспитать чужаков, или основанное ими общество падет под натиском мультикультурной какофонии? Но все, что нас не убивает, делает сильнее, вот и племя Огня после каждой стремительной перипетии только увеличивает свои возможности в противостоянии этому жестокому миру…

Айзек Азимов , Александр Борисович Михайловский , Мария Павловна Згурская , Роберт Альберт Блох , Юлия Викторовна Маркова

Фантастика / Биографии и Мемуары / История / Научная Фантастика / Попаданцы / Образование и наука
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»

«Ахтунг! Ахтунг! В небе Покрышкин!» – неслось из всех немецких станций оповещения, стоило ему подняться в воздух, и «непобедимые» эксперты Люфтваффе спешили выйти из боя. «Храбрый из храбрых, вожак, лучший советский ас», – сказано в его наградном листе. Единственный Герой Советского Союза, трижды удостоенный этой высшей награды не после, а во время войны, Александр Иванович Покрышкин был не просто легендой, а живым символом советской авиации. На его боевом счету, только по официальным (сильно заниженным) данным, 59 сбитых самолетов противника. А его девиз «Высота – скорость – маневр – огонь!» стал универсальной «формулой победы» для всех «сталинских соколов».Эта книга предоставляет уникальную возможность увидеть решающие воздушные сражения Великой Отечественной глазами самих асов, из кабин «мессеров» и «фокке-вульфов» и через прицел покрышкинской «Аэрокобры».

Евгений Д Полищук , Евгений Полищук

Документальное / Биографии и Мемуары
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное