Агент

Поэтому мы, хорошенько вооружившись, отправились на встречу как обычно втроём с орком и инспектором. Да только совершенно напрасно битый час прождали Аполлинария Ефремовича возле почтовой службы. Я хоть и подумывал о том, что именно бывший асессор подставил нас вчера, но всё же надеялся на ошибочность своих подозрений. Возможно, Аляпкин совсем тут и ни при чём. Напился вечером на радостях, получив аванс, а сегодня тупо опаздывал из-за похмелья.

— Да этот пройдоха попросту надул нас, братец, — заявил орк, когда я высказал свои сомнения. — Он поди и не думал делиться с нами никакой информацией. А может, и не знал ничего. Аванс с тебя стребовал, а сам и не намеревался являться.

— А вы что думаете, Шарап Володович? — мне показалось, что инспектор был несколько иного мнения.

— Я больше склоняюсь к вероятности того, — немного задумчиво ответил Холмов, — что господин Аляпкин, будучи замешанным во вчерашнем нападении и зная о его провале, нынче вынужден скрываться, опасаясь воздаяния за свой проступок. Однако не исключаю, что подрядившие Аляпкина господа могли и вовсе поспешно избавиться от ненужного свидетеля.

— В любом случае, — скривился Тимон, — нужно этого Аляпкина разыскать. Живого или мёртвого. И начинать искать его нужно в той вчерашней тошниловке. Если он жив, братец, наверняка пропивает твои денежки прямо там. А если и нет, вдруг кто из местных забулдыг да знает, где искать мерзавца.

— Так они тебе и расскажут, — мне вспомнились рожи завсегдатаев «Шалого пса». — Сомневаюсь, что там кто-то любит общаться с законниками.

— Не сомневайся, — хищно усмехнулся орк, — полюбят. Да и Феофан с Небеней вроде ведь общались с тобой?

Я пожал плечами. Да, я пообщался с гоблинами и получил от них какие-то обещания, которым, впрочем, готов был доверять лишь частично. Конечно, орк может попробовать пытками вытянуть из оппонентов информацию. Или я предложу щедро заплатить за нужные сведения. Но где гарантии, что нас не обманут и не пустят по ложному следу? С этих ушастых маргиналов станется.

— Давайте сначала заедем в жандармерию, — поразмыслив, предложил я. — Должны же там знать, где кто проживает. Скатаемся на адрес, а потом, если дома Аляпкина не застанем, поедем уже в трактир.

Скатались, да только тоже напрасно. Ни дома, ни в «Шалом псе» бывшего асессора мы не нашли.

Консьерж в доходном доме, в коем изволил квартировать Аполлинарий Ефремович, сказал, что не видел жильца аж со вчерашнего дня. На наше желание осмотреть апартаменты Аляпкина этот своеобразный метросексуал в красной косоворотке и с напомаженными волосами, тщательно уложенными на прямой пробор, ответил далеко не самым любезным согласием, приправив его кривой брезгливой гримаской.

Не удивительно — жилище Аляпкина более всего напоминала пристанище обыкновенного бомжа. В крохотной полуподвальной каморке, что отыскалась под лестницей в конце длинного и тёмного коридора, царил неописуемый бардак. Толком не заправленная постель с серого цвета бельём, протёртым до дыр. Одежда, вывалившаяся из шкафа на пол. Какие-то разбросанные повсюду газеты и журналы. Сломанный перекосившийся стул, на котором и сидеть-то, казалось, невозможно. Ну и пустые, куда без них, бутылки. Единственное, что можно было поставить в плюс такому неаккуратному постояльцу, так это отсутствие тошнотворного запаха, обычно присущего местам обитания окончательно опустившихся маргиналов.

Хотя скорее всего причиной тому являлось не высокое стремление Аляпкина к чистоте, а небольшое оконце под самым потолком, больше похожее на форточку: голову ещё высунуть можно, но самому выскочить, если вдруг что случится, навряд ли. Оконце было закрыто, но, давно лишившись большей части остекления, вынужденно выполняло функцию проветривания, и причём довольно хорошо. Когда мы открыли дверь, газеты на полу так и вспорхнули, поднятые мощным сквозняком.

Комнату Аполлинария Ефремовича мы на всякий случай внимательно осмотрели, но ничего подозрительного не нашли. Единственное, я подобрал с пола газету. Думал, что увидел там фото графа Миассова на титульной полосе. Портрет в полный рост, парадный мундир с кучей орденов, кривая сабля на боку. Только бакенбарды попышнее и волос на голове побольше. Показал газету Холмову, вдруг что-то интересное написано. Но оказалось, что вовсе это и не Миассов, а герцог Пермский.

Так ни с чем и отправились в «Шалый пёс», где так же бестолково потратили время на опрос местных забулдыг. Никто Аляпкина не видел или просто не захотел нам о нём рассказать. Не помогли ни угрозы орка, ни мои обещания оплатить любые полезные сведения. Один лишь трактирщик, вытянув из моих рук предложенную купюру, поведал, что Аляпкин вчера, как вышел вместе с нами из заведения, так больше и не возвращался. Что, учитывая на полученный бывшим асессором внушительный аванс и его тягу к выпивке, было более чем подозрительно.

— Что ж, — выйдя на свежий воздух, решил подытожить я, — и здесь мы ничего не узнали. Что дальше делать будем, Шарап Володович? Вы у нас в деле сыска самый продвинутый. Что посоветуете?