Агент без прикрытия

Пробежав почти до самой бетонки, они залегли, самолет отсюда уже казался огромным, нависал над откосом. Клим глянул в небо – ему показалось, что одна из звезд на какую-то долю секунды погасла. Он прислушался. Почти никаких посторонних звуков, он слышал только то, о чем знал: свистел ветер, гудели моторы машин, стрекотала вдали электростанция. И тут еще одна звезда погасла, а потом вспыхнула рядом с ней другая, поярче. На мгновение в небе прорисовались и исчезли силуэты двух вертолетов, идущих со стороны Неджефа.

– Американцы, – сказал Клим, указывая в небо, – два вертолета, идут в бесшумном режиме. Мы должны успеть.

Он вытащил из кармана последнее серьезное оружие, которое у него осталось.

– Еще раз побудь на подхвате, – подмигнул он Алексею, – метнешь ее через бетонку и стреляй в того, кто будет ближе к тебе, а я зайду с той стороны.

Бондарев пополз к дороге. Когда он уже был у самого края откоса, вытащил нож и зажал его в зубах. Часовые у самолета чувствовали себя вполне уверенно – единственные их противники, как им казалось, тряслись в полумиле от них на грузовике, преследуемом «Хаммером». Над ними раздался хлопок, как от пистона, боевики только пригнули головы, и тут по другую сторону бетонки за их спинами громыхнул взрыв гранаты. Он не нанес им никакого вреда, веер осколков срезал откос. Расчет Бондарева был иным – отвлечь внимание в другую сторону. Упавшие на бетон часовые стреляли куда попало, но только не в ту сторону, куда следовало.

Алексей прицелился и выстрелил в голову, возвышавшуюся над бетоном. И в тот же момент Клим взбежал на откос, в прыжке бросился на второго боевика, упал на него, когда автомат был уже наполовину развернут в его сторону. Клим поднялся, бросил окровавленный нож в пыль.

– А теперь в самолет. … На подходе к складам оба американских вертолета набрали высоту. Уэллер сидел у отодвинутого широкого люка, пристегнутый страховкой, сжимая в руках ручной пулемет. На голове – наушники с лингафоном.

Внизу, неподалеку от самолета, полыхнул взрыв гранаты.

– Видите машины справа по курсу? – спросил Томас Уэллер, переключившись на связь со вторым вертолетом. Получив подтверждение, отдал приказ: – Обе уничтожить. По ту сторону полосы уничтожением займемся мы. Не зацепите самолет, даже если от него вас будут обстреливать.

Вертолет наклонился и ушел в сторону пустыни. Огненный след ракеты, выпущенной с него, прочертил небо. Грузовик превратился в огненный шар. От вертолета тут же разлетелись огни тепловой защиты, он нырнул к земле и пошел на второй заход. Маскироваться больше не было смысла, бесшумный режим уже сменился обычным. Затрещали, рассекая воздух, лопасти.

Капитан Уэллер указал стрелку на склад. Ракета со свистом ушла от вертолета. Она влетела прямо в распахнутые ворота. Глухой взрыв. Крыша приподнялась и рухнула на сложившиеся плиты железобетонных стен.

Пилот второго вертолета уже выровнял машину, он даже без прибора ночного видения разглядел брошенный «Хаммер» с распахнутыми дверками и разбегающихся от него в разные стороны боевиков. Ракета ударила в машину, взрыв подбросил ее, перевернул, пустыня осветилась на милю вокруг, теперь в ней пылали два огромных факела: грузовик и «Хаммер». Началась охота. Вертолет, поливая землю из крупнокалиберного многоствольного пулемета, установленного на турели, заходил навстречу разбегающимся боевикам. Тарик в бессильной злобе обернулся, вскинул автомат и прижал спусковой крючок. Пули только чиркали об обшивку бронированной машины, высекая искры. Боевик буквально ощущал, как пульсирует под ногами от впивающихся в нее снарядов земля. Автомат замолчал – кончились патроны. Тарик бросил его, воздел руки к небу, призывая проклятия, но на чьи головы оно падет, командир не успел произнести – его буквально разорвало на клочки пулеметной очередью. … Бондарев стоял у опущенной рампы самолета; не мигая, смотрел на дымящийся сложившийся склад. Его колебания решились без его участия – бежать теперь за Ружаной, как он думал, не имело смысла. Алексей сидел за штурвалом. Он торопливо включал тумблеры целыми блоками, приборная панель оживала, загоралась множеством огоньков.

– Аккумуляторы только на половине емкости. – Он постарался не думать о том, что сейчас происходит вокруг, и, чтобы не видеть горящие в пустыне машины, прикрыл глаза, повернул рычажок.

Провернулись, сдвинулись с места пропеллеры; замигал, слабея, индикатор.

– Ну же… – Алексей пытался вспомнить слова самой простой молитвы, но в памяти не всплывало ничего кроме: «Боже… разгони двигатели».

Сперва правый, затем и левый двигатель ожили, разогнались, заработали сами по себе.

– Быстрей! – крикнул Алексей, обернувшись к грузовому отсеку, хоть и знал, что его крика Бондарев не услышит. …Ружана рванулась из-за угла трансформаторной будки:

– Они в самолете, они там, они разгоняют двигатели.

Омар бежал за ней:

– Это безумие! Туда нельзя!