Агент Их Величеств, Часть первая (СИ)

«Эк, размечтался! – Придуманный Артур издал где-то на задворках сознания ехидный смешок. – Ты для начала хотя бы одно дело до ума-то доведи, Королевский Агент и спаситель мира с отшибленной памятью. Тоже мне, большая шишка выискалась! Тут, кстати, рядом с тобой сидит не хвост собачий, а целый первый заместитель городского головы, а у нас, кажется, было к нему одно дельце...»

Фигаро крякнул: Воображаемый Артур говорил дело.

- Послушайте, Хонти, – следователь сунул в рот добрый кусок рыбы и потянулся за кружкой, – а где тут у вас Отдел городских записей? Ну, вот те люди, которые записывают в книжках, кто родился, кто помер, кто женился? Не подскажете?

- Хм, – Первый зам почесал нос, – вы знаете, с этим вам явно к шефу. На меня-то свалили все вопросы по благоустройству, так что... – он развёл руками. – Вообще-то городские записи должны быть в архиве. Это как раз на перекрёстке Вокзальной и Первой; такое, знаете, большое белое здание с шарами на карнизе... короче, не пропустите. Но я бы, всё же, для начала, справился у городского головы. Потому как, насколько мне известно, все записи за последние несколько лет валяются где-то у него дома – уж и не знаю, почему... А на кой ляд вам они вообще сдались?

- Мне – вообще ни на кой. – Следователь потянулся за кружкой с пивом. «Вы не умеете врать, – частенько говорил ему куратор Ноктус, – но даже хромого осла можно научить таскать тюки. Во-первых, никогда не смотрите человеку в глаза, когда врёте. Этим вы подчёркиваете важность реакции собеседника на ваши слова или действия. Хороший эмпат мгновенно поймёт, что вы пытаетесь водить его за нос. Во-вторых, если есть такая возможность, то, когда врёте, что-нибудь жуйте. Вы поразитесь, как это упрощает процесс лжи»

- А вот моему начальству, – продолжил следователь, сделав большой глоток из кружки, – на кой-то чёрт эти бумаги понадобились. Я ж следователь ДДД, забыли? На мой счёт мыслят так: «а, Фигаро! Он как раз в этой... как её... в Пагоде! Вот пусть заодно и захватит бумажки для Отдела такого-то да Отдела сякого-то». Не впервой.

- Ну, тогда это вам точно к господину Форту. – Хонти кивнул, и покачал ножной насос пивного бочонка, наполняя свою кружку по новой. – Но в ратуше вы его не найдёте. Дайте-ка подумать: сегодня у нас вторник, значит, завтра, стало быть, среда... тогда идите в «Три короны» – это такая ресторация рядом с площадью. Да вам покажут; у нас тут всё рядом. Только не думаю, что вы добьётесь от старика чего-то толкового. Он у нас в последнее время немного того... – Первый зам покрутил пальцем у виска и скосил глаза к переносице. Кто-то говорит, что от пьянки, да только чушь это всё. Печень и сердце после запоя вам любой алхимик за пару дней вылечит. Думается мне, что была у Форта эта... как её... когда изначально в башке не все винтики на месте, а алкоголь только наружу это вытаскивает... ну, эта...

- Предрасположенность? – подсказал Фигаро. – К деменции?

- Во, точно. Она самая. Да только как по мне, – Хонти понизил голос, – уж лучше такой голова, чем вор, который даже на бордюрной краске три серебряка с империала стырит. А Форт был именно такой, пока его синим мешком по голове не стукнуло. Там думаю: пусть себе сидит спокойно, пьёт, и не мешает горожу жить своей жизнью... Да наплюйте, Фигаро. Наплюйте. Вот вам мой лучший совет. А насчёт моих слов вы подумайте, всё же. Ну, про свою ресторацию и про переезд к нам. Я по миру много поездил, поверьте. И в этом городке осел не просто так. Мирное это место. Тихое, спокойное. Знаю, многие этого не любят; им подавай драки, драконов, да чтобы кровушка в жилах играла, чтобы магний из фотографических вспышек со всех сторон, чтобы девушки букетики бросали. И барабаны. Обязательно чтоб барабаны, оркестр, и министр с медалькой на ленточке. Да только что-то мне кажется, что вы не из таких.

- Вы правы, господин Хонти. – Следователь кивнул. – Я не из таких. И мне ваш город нравится, хотя я тут всего-то второй день. И ваши слова обдумаю, поверьте, самым тщательным образом. Хотя я уже склоняюсь к тому, чтобы согласиться уже сейчас.

Они молча стукнулись кружками и ненадолго замолчали. Фигаро глубоко вдохнул запахи озера: свежие, резкие, глубокие, и зажмурился от удовольствия. Пахли водоросли, пахли просмоленные рыбацкие лодки, что лежали на берегу кверху брюхом, пахли ночные цветы и мокрый песок. Вдалеке на берегу горели другие костры; они были здесь не одни: кто-то бренчал на гитаре, слышался девичий смех, крики и плеск воды – там купались. В бархатно-чёрном небе приоткрыл свой сонный глаз месяц, и по воде протянулась тонкая лунная дорожка.