Агент ноль-ноль-хвост

– Игореха! Это ведь ты?

– Кончайте придуриваться, Вениамин! – строго одергивает меня голос, и я начинаю узнавать знакомые интонации. А по спине сами собой шеренгами начинают маршировать мурашки. – Мне что, больше заняться нечем, как тут с вами лясы точить? К тому же вы не представляете, как тяжело дозвониться! Понаплели там у себя неизвестно что.

– Это… действительно вы? – осторожно, все еще не веря своему уху, спрашиваю я.

– Нет, Пушкин! Александр Сергеевич! – рычит трубка в ухо, совсем по живому вздрагивая в руке. – Конечно, я!

Убираю от уха смартфон и подношу к глазам. Номера нет, а вместо него надпись: «Он», хотя и записи-то такой у меня в телефонной книге нет.

– Убедились? – спрашивает голос, когда я вновь подношу трубку к уху.

– В чем? – недоуменно спрашиваю я, проводя языком по вмиг пересохшим губам.

– Вы же на экран сейчас посмотрели?

– Ну?

– Баранки гну!

– Нет, почему вы себе позволяете?.. – взорвался я, но Петр, в личности которого у меня уже не осталось ни малейших сомнений, перебил меня.

– Молчите и слушайте: вы нам нужны!

– Радость-то какая, – пробормотал я, почувствовав, как засосало под ложечкой. – Сейчас побегу памперс менять.

– Нет, сейчас вы выйдите на балкон и прыгнете вниз, – очень серьезно сказал Петр.

– Че-го?!

– Вниз, говорю, прыгайте!

– Больше ничего не придумали?

– Много чего, но это самый безобидный вариант.

– Это, по-вашему, безобидный – башку себе проломить? У вас там что, вообще крышу снесло?

– Могу предложить другие варианты, – проворковало в трубке, отчего мне становится совсем уж не по себе. – К примеру, на вас падает шкаф.

– К-какой шкаф? – переспрашиваю я, непроизвольно отодвигаясь от трехблочной стенки, напротив которой сижу на диване. Стенка тяжелая, капитальная, еще советских времен. Придавит, так уж точно не выберешься.

– Тот самый, на который вы сейчас посмотрели.

Стенка внезапно вздрогнула и начала крениться в мою сторону, но тут же, словно передумав падать, вернулась на место.

Я с ногами забрался на диван, на всякий случай усевшись на его покатую спинку.

– Убедились? Или вот еще: обрыв троса лифта, и вас находят на первом этаже; вы поскальзываетесь на лестнице, перила ломаются и… в общем тоже на первом этаже; вам на голову падает люстра…

– Какая еще люстра? – спрашиваю, косясь на потолок, где висит трехрожковая люстра, легкая и с виду совсем нестрашная. Хотя, как огреет, конечно…

– Нет, не эта – другая, – поясняет голос в трубке, словно подглядывает за мной через неведомую мне систему видеонаблюдения. – В концертном зале. Вы же сегодня туда собирались?

– Да вы что, совсем с ума сошли? – испуганно выкрикиваю я и вдруг взрываюсь: – Вы маньяк, а не Петр! Что вам вообще от меня надо? Я все уже отработал!

– Никто и не спорит с этим, – спокойно соглашается со мной Петр. – Вы справились на пять с плюсом.

– Но в чем же тогда дело?

– Дело в том, что нам опять понадобились ваши услуги! – восклицает Петр, явно пытаясь убедить, что тем самым облагодетельствовал меня.

– Да что же это такое! Можно подумать, окромя меня других людей нет! Я категорически отказываюсь! Можете давить шкафами, заваливать перилами, припечатывать лифтами и…

– У меня есть сведения, что вы машинку прикупили, и я вот подумал…

– Нет! Не трогайте машину! – порывисто вскакиваю я с дивана. – Это святое!

– Так что вы решили? – переспрашивает смартфон, нетерпеливо ерзая в ладони.

– Не знаю, это так неожиданно…

– Кончайте ломаться, как барышня, Вениамин!

– Я не ломаюсь. Я думаю.

– Думайте поскорее!

– Не давите на меня! А что за работа?

– Это нетелефонный разговор.

– Само собой! И для того, чтобы пообщаться с вами, я обязательно должен свернуть себе шею.

– Не все так печально. Пара растяжений и легкое сотрясение мозга.

– Для вас это, разумеется, пустяки? – уточняю я, но уже понимаю, что отвертеться не получится. Пустое это дело – спорить с высшей силой или провидением – называйте как хотите.

– Не пустяки, но и не трагедия. В конце концов, вы поправитесь, даже следа не останется!

– Это, знаете ли, сильно успокаивает.

– Так что вы надумали?

– Я… согласен, – скрепя сердце, отвечаю я. – Только машину не трогайте!

– И в мыслях не было! – серьезно заявляет Петр, отчего на душе становится чуточку полегче.

– Что я должен делать?

– Вот это уже разговор, – я даже представил себе, как Петр радостно потирает ладони. – Выходите на балкон, забирайтесь на перила и прыгайте вниз. Дальше – наша проблема.

– Вы гарантируете, что я не того, в смысле, окончательно и бесповоротно? Все-таки высоковато!

– Вы, похоже, меня с кем-то путаете, Вениамин! Я не балаганный шут – у нас осечек не бывает. К тому же я вас честно предупредил, а это, знаете ли, кое-что значит!

– Договорились, – выдержав задумчивую паузу, сдаюсь я. – Ждите меня, я скоро буду.

– Жду! – отзывается смартфон, и Петр дает отбой.

– О-хо-хо!