Агент особого назначения. Школа призраков

— Главарь бандитов сказал мне, что убежавшие за границу бывшие тибетские министры уже все подготовили. В Тибете и Сикане, сразу в нескольких местах, поднимутся верующие. Оружие уже доставлено им. А вслед за тибетцами выступят горные племена и китайцы — противники красных. А затем через южные границы Китая хлынут войска разных стран, а на побережье Фуцзяньской провинции высадятся войска с Тайваня. И еще главарь сказал, что наши войска пустят в ход новое страшное оружие, от которого все люди ослепнут и отнимутся руки и ноги. Поэтому нашим войскам удастся легко справиться с врагами…

— Нашим? Кого ты считаешь «нашими» и кого «врагами»? — спросил старик.

Ба вытер лоб рукавом.

— Это господин У… главарь бандитов сказал, «наши» — это значит враги, а «враги» — это наши…

Все засмеялись. Председатель замахал руками:

— Запутался совсем. Ладно, продолжай. Только не смей называть империалистов «нашими».

— Затем главный бандит сказал мне, что члены общины в нашем районе должны приступить к действиям — устраивать поджоги, взрывы и пускать слухи.

— А что должны были поджечь? — спросил кто-то сзади.

— Шерстомойную и дубильную фабрики, метеорологическую станцию у перевала, гидроэлектрическую станцию и мельницу. Затем надо было отравить траву на пастбищах и разбрасывать на дорогах мины. Я видел эти мины, присланные нам в виде детских игрушек: тигры, птички, волчки, дудки… а притронешься — взрываются. Заграничное производство.

Раздался смех.

— Можешь не пояснять, — сказал старичок. — У нас таких вещей не изготовляют.

— Во время войны в Корее враги пользовались такими минами в виде игрушек или женских сумочек, — сказал мастер, сидевший сзади Ба, — чтобы побольше убить детей и женщин.

Ба низко опустил голову.

— Мне лично поручили устроить обвал на дороге, за авторемонтной мастерской — взорвать скалу…

— А взрывчатку получил? — спросил председатель артели.

— Да, я спрятал в одном месте. — Ба кивнул в сторону Сяо: — В бумажке, которая у товарища, все записано.

— А откуда вы получали указания? — спросил председатель.

— Господин У… то есть вожак бандитов, сказал, что мы держим связь со штабом, который находится по ту сторону границы. И время от времени оттуда к нам прибывают посланцы. Недавно я узнал, что один из таких посланцев явился в гунанбу с повинной. Об этом мне сообщил по секрету мой побратим, его приставили от общины к этому посланцу.

Председатель строго посмотрел на Ба.

— Что еще можешь сказать? Ты должен рассказать все своим товарищам по работе.

— Я сказал все, — произнес со вздохом Ба.

Совсем молодой человек, сидевший с Каном, поднял руку.

— У меня вопрос. Почему ты раньше не признался?

Ба опустил голову.

— Стыдно было. Не знал, как сказать своим товарищам. Хотя я и был членом общины, но ничего плохого не совершал, честно работал здесь и если бы мне приказали поджечь что-нибудь или убить, я бы сразу пошел в гунанбу.

Сяо поднял руку.

— У меня вопрос к председателю. Как Ба Чжэн-дэ работал у вас? Просто выполнял обязанности или работал с душой?

— Никому из нас не приходило в голову, что Ба враг, — ответил председатель. — Он работал очень хорошо. Был всегда активным общественником, первым подал мысль организовать детский сад при мастерской и, когда ремонтировали мастерскую, ухитрялся доставать откуда-то даром кирпич и щебенку…

— Я брал у купца Цай Кун-мина, он был членом бандитской общины. Я сказал ему, что сооружаю подземный склад для взрывчатки…

Все рассмеялись.

— Ба Чжэн-дэ учил молодых мастеров, — прошамкал старичок с трубкой. — Я всегда считал тебя примерным работником, а ты, оказывается, был тигром…

— У меня есть вопрос, — хриплым голосом сказал Вэй и вышел вперед. Он низко поклонился всем. Лицо его побледнело. Он откашлялся в руку и взволнованно заговорил: — Я тот самый посланец, который был прислан из-за границы. Я вернулся на родину, чтобы начать одно очень важное дело, могущее прославить нашу науку. Враги Китая не посвящали меня в свои страшные планы. Мне было приказано только держать связь с «рогатыми драконами». Прибыв сюда, я увидел, как успешно здесь проводятся великие преобразования и как жалко выглядят контрреволюционеры, пытающиеся остановить ход истории. Они напоминают кучку ядовитых змей, которые хотят преградить дорогу локомотиву. Народная власть учла мое чистосердечное раскаяние и простила меня. И я сделаю все, чтобы оправдать доверие… — Он вынул платок и вытер глаза. Потом посмотрел на Ба. — Я был все время вдали от родины, среди чужих. А Ба Чжэн-дэ все эти годы был здесь и видел своими глазами, что принесло Освобождение. Почему же он не явился с повинной? Его долгие колебания показывают, что он верил в возвращение своего хозяина, не хотел складывать оружие… Потому что он с головы до ног пропитался рабской психологией… Вэй подошел к столу и выпил из чашки. — Простите, я волнуюсь. Я считаю, что Ба Чжэн-дэ должен быть проверен, как следует. Так, как проверяли меня. Его нельзя оставлять на свободе. Может быть, он еще держит связь со своими дружками — чанкайшистскими головорезами.