Агент особого назначения. Школа призраков

К полудню достигли второго перевала и увидели у речки глинобитные домики с плоскими крышами — селение около монастыря. Сам монастырь находился у подножия высокой горы. Его окружала стена из кирпича-сырца. Из-за нее выглядывали позолоченные сурбаганы — погребальные памятники, похожие на бутылки.

Сяо подал знак остановиться. Перед монастырем на поляне стояло много людей, виднелись черные палатки, на шестах перед ними развевались белые флажки.

— Сейчас в монастырь трудно пройти. Отдохнем здесь, — сказал пекинский студент Тюрину.

— А что здесь происходит? Храмовый праздник? — спросил Гжеляк, вынимая фотоаппарат.

— Умер настоятель монастыря, — сообщил Сяо.

Все стоявшие на поляне перед монастырем смотрели на вершину горы, где среди белых валунов ходили ламы в длинных халатах. Над ними медленно кружились снежные грифы.

Вэй усмехнулся.

— Очевидно, настоятель должен переселиться в одного из этих снежных грифов и будет в следующем существовании питаться падалью. Не завидую ему.

— Не обязательно, — сказал Сяо. — Ламаисты считают, что человек может возродиться в любом виде — стать яком, вороной, рыбой.

— Или микропигмеем, — добавил Ян.

Церемония на горе кончалась. Ламы разрубили труп на куски и разбросали на камнях. Грифы, не дожидаясь ухода людей, начали потасовку между собою.

К Яну подошла подслеповатая старуха и стала предлагать лоскутки, на которых были написаны молитвы. За ней шел нищий и крутил небольшое колесо. К спицам его были приклеены кусочки бумаги — тоже с молитвами.

Мимо прошествовала, поддерживаемая под руки с обеих сторон, женщина средних лет, довольно благообразная, в роскошном парчовом халате. Она вытирала свое лицо красным шарфом и шумно отдувалась. За ней несли статуи божеств с пиками и мечами. Это была прорицательница, она только что пришла в себя после священного экстаза.

Монастырские служки вынесли большие медные чаны с чаем и поставили их на поляне перед палатками. Торговцы-разносчики установили свои лотки с лепешками, кульками с ячменной мукой и глиняными горшками с маслом.

— Здесь не только китайцы и тибетцы, — Ян показал на мужчин в тюрбанах и шапочках, — но и люди горных племен. Они ведь не ламаисты.

Сяо тихо сказал:

— Месяц назад по поселкам этого района ездили медицинские отряды и делали прививку против оспы. А недавно стали ходить прорицатели и говорить, что прививки рассердили небо и уже начались зловещие знамения — по ночам в горных лесах появляются разноцветные огни и загораются деревья. Потом пошли слухи, будто бы скоро все монастыри закроют, а женщинам будут делать уколы, после чего у них вырастут красные волосы. Позавчера вдруг умер настоятель от неизвестной болезни.

Сяо посмотрел на Яна и прищурил глаз.

— Как по-твоему, настоятель умер сам или…

— Надо расследовать. Интересное дело, завидую тебе. Очевидно, настоятеля прикончили «рогатые драконы».

Сяо кивнул головой:

— Эта контрреволюционная община ведет свое происхождение от синдиката преступников «Цинбан» и унаследовала все тайные методы бандитов. «Цинбанцы» и их соперники «хунбанцы» были мастерами по части убийств. В Америке тоже были такие синдикаты…

— Да. Я читал о них. «Крайм, инкорпорейтед» и «Мардер, инкорпорейтед». И еще «Мышьяковый синдикат» Петрилло. Они принимали заказы на устранение людей, превратили это в коммерцию…

Сзади них раздался истошный крик. Сяо оглянулся, охнул и бросился в толпу, Ян за ним. Около чанов катались и извивались на траве три человека. Их окружили со всех сторон. Из монастыря прибежали ламы-лекари. Протолкавшись к чанам, один из них зачерпнул чай деревянным ковшиком, поднес его ко рту, но тут же сплюнул и проорал что-то. Служки сейчас же опрокинули содержимое чана на землю.

И в этот момент запылали как от молнии ели и кусты можжевельника на краю поляны. В толпе заголосили. Многие бросились к монастырским воротам, смяли служек и подбежали к большим медным цилиндрам под навесом. Каждый старался пробиться вперед, чтобы повертеть цилиндры с наклеенными на них молитвенными бумажками. Такая же свалка началась и у черного полированного камня. Толпа повалила два сурбагана у ворот. Крики и вой становились все громче.

Ян оглянулся. Около него стоял Вэй, приоткрыв рот и втянув голову в плечи.

— Бежим туда, — шепнул Ян. — Начинается бунт.

— Вот он — Сяо! — Вэй показал в сторону палаток. — Там бегают люди с нарукавными повязками наверно ополченцы.

На краю поляны тушили огонь — на помощь ополченцам прибежали молодые монахи с ведрами.

Ополченцы выкрикивали хором:

— Спокойствие! Спокойствие! Прекратите суматоху.

Со стороны перевала приближались два грузовика с разноцветными флагами. Вслед за первыми машинами показалось еще несколько. Они шли со стороны леса на склоне холма.

В разноголосый шум толпы ворвались веселые звуки — загрохотали гонги и барабаны, запищали флейты. Эта музыка явилась полной неожиданностью для всех. Голосившие женщины замолкли. К монастырским воротам подъехала грузовая машина. В ней стояли девушки с красными нарукавными повязками. Они выкрикивали в рупор:

— Внимание! Внимание!

— Слушайте все! Подойдите ближе!