Агент перемен

Усевшись за стол для карт, он быстро произвел анализ. Наблюдаемые им эффекты не походили на действие тех ядов, которые его учили распознавать. Они казались почти галлюцинаторными и тем не менее конкретными, что говорило против спор в воздухе или еще чего-то в том же духе.

Это должен быть эффект работы двигателя – так по крайней мере он надеялся.

Он мягко потер себе запястье, изумляясь тому, какое сильное наслаждение доставляет ему это действие, и закрыл глаза.

ВВЗ: 0,2.

Не так уж необычно. Если не считать того, что он не указал Контуру задания, вероятность выполнения которого следовало рассчитывать.

Музыка. Точильщик сказал, что на борту есть инструменты. Боги, как бы кстати сейчас было сесть за омнихору!

Дисплей у него в голове мгновенно понизил ВВЗ до 0,1.

Но в этом ведь не было никакого смысла, так?

Или был?

Почему музыка должна представлять для него опасность? Ему необходимо расслабиться. Ему необходимо заснуть, отдохнуть. Надо дать инстинктам успокоиться. В прошлом он успешно использовал для этого омнихору.

Если бы здесь было место – а на таком большом корабле место должно найтись, – он мог бы начать сеанс Л-апелеки.

Он покачал головой. Чтобы упражняться в учении Стаи, необходимо спокойствие. Между заданиями он находил время, чтобы доходить без напарника даже до Пятой Двери, и неизменно чувствовал себя более… живым.

«Мне надо вернуться домой», – подумал он.

Но нет – это не вело никуда. Вспышки перед его мысленным взором дали новые показания ВЛВ: цифру, которую ему не хотелось регистрировать в сознании.

Вероятность его личного выживания в течение тридцати дней понизилась до 0,09.

«Чтобы должным образом пользоваться Контуром Выживания, необходимо, чтобы мысли были спокойными», – вспомнил он.

Если бы только ему удалось успокоиться! Он был уверен, что цифры стали бы выше.

Одна из стен вспыхнула ярко-золотым светом, потом ее прорезали желтые полосы и оранжевые пятна, потом она стала красной, а пол расцветился зеленым. А его рука стала еще менее четкой.

«Хорошо, что Мири здесь нет», – подумал он.

Он был бы не в состоянии терпеливо принимать ее вопросы, уделять ей внимание… И все же он был рад, что вытащил ее с территории Хунтавас, что после прилета на Волмер у нее появится возможность жить дальше. Рад, что вернулся за ней.

А почему он это сделал? Что она такое, как не смертельная опасность, которая постоянно становится все более опасной? Опасна тем, что ей известно – тем, что он сам ей рассказал! Тем, что она видела – а он не сомневался в том, что она видела многое. Она несет в себе угрозу и опасность, для него и его задания…

– Какого, к черту, задания?

Он вскочил, гневно глядя на хаотические стены, а потом медленно выдохнул воздух и провел пальцами по волосам.

«Успокойся, – мягко сказал он себе. – Перестань лихорадочно соображать. Это – корабль Точильщика, в случае неприятности сюда пробьется только военная машина». У него есть безопасность, надежность: по крайней мере пока. На следующие пару недель. Он в безопасности. Он может расслабиться.

Стараясь не смотреть на текучий пол, он осторожно прошел к противоположной стене и уселся на широкий, обтянутый тканью карниз. Спустя несколько секунд он лег и начал обдумывать свои планы относительно того, как помочь Мири. Возможно, именно это и подсчитывал Контур?

«Нет, – напомнил он себе. – У тебя силы кончились. Опыт подсказывает тебе, что долговременным планированием следует заниматься в хорошем состоянии. Расслабься».

Закрыв глаза, он стал проделывать простой прием релаксации, которому научился еще давным-давно, кадетом училища: вспомнить по очереди все цвета радуги, приписав каждому особое свойство. Немного расслабить тело, затем – сознание. Еще немного расслабить тело, и спокойное сознание поможет расслабиться еще больше. Начав с этого приема, можно уйти глубоко, задать себе цели или войти в специальные состояния для обучения, воспоминания или управления рефлекторными реакциями.

Расслабиться. Он начал ритуал, лежа совершенно спокойно, опустив руки. «Представь себе красный цвет. Красный – цвет расслабленных мышц…»

Это потребовало сосредоточенности: в сознании вспыхивали другие цвета. Красный. Он поставил его перед своим мысленным взором, заставив себя расслабить напряженные мышцы грудной клетки. Ощутил теплое течение крови в жилах. Расслабил мышцы шеи, потом – мышцы ног и продолжил выполнение приемов. Он смотрел сквозь мелькающие в его сознании цвета, видя только тот цвет, который был ему нужен, двигаясь через уровни, расслабляясь физически – мысленно – физически – мысленно!

Вал Кону казалось, что он парит, едва ощущая успокаивающее давление ткани и кожи на тело. Мысленно он приблизился к области переключения, к глубинам сознания, где он мог задать своему сознанию какую-нибудь задачу или просто заснуть, если ему того захочется.