Агент поневоле

Другой сходной чертой боев на Гуденаф и Новой Гвинее, в целом, можно считать значительный перевес союзников и отчаянную готовность японцев сопротивляться до последнего. Но тут следует сделать небольшое отступление. Поставив под свой контроль Малайю, Филиппины и острова Нидерландской Индии, японцы начали деятельно готовиться к захвату всей Новой Гвинеи, с последующей оккупацией, ни много, ни мало, самой Австралии! Планы, конечно, грандиозные. Тем не менее потомки самураев на полном серьезе намеревались их осуществить. С голландской частью Новой Гвинеи у них особых проблем не возникло. Тамошние захолустные города и поселки оборонялись крошечными гарнизонами, способными в лучшем случае после непродолжительного сражения, отступить в джунгли и потом докучать внезапными партизанскими вылазками.

Гораздо более серьезной целью являлась столица австралийской провинции Папуа Порт-Морсби. Однако отправившееся на её захват авианосное соединение адмирала Такаги 7–8 мая 1942 года было перехвачено американцами в Коралловом море. Одержав тактическую победу, японцы тем не менее отказались от высадки десанта и тем самым потерпели стратегическое поражение. Это прекрасно понимали и в самом Токио. Такео Такаги был подвергнут жесткой критике, а операция по захвату Порта-Морсби возобновлена. Но теперь его планировалось взять ударом с суши. 18 июля японцы захватили Буну на северо-восточном побережье полуострова Папуа, а 25 августа десантировались в бухте Милн. В полной мере осознав грозившую им опасность, австралийцы принялись лихорадочно перебрасывать в Порт-Морсби всё новые и новые подкрепления. Развернулась серия ожесточенных боев, вошедших в историю, как сражения в бухте Милн, на тропе Кокода, в районе Буна-Гона.

В этой ситуации невзрачный островок Гуденаф приобрел неожиданно важное значение. Он лежал примерно на половине пути из бухты Милн в Буну и был вполне пригоден для строительства там полевого аэродрома. Однако до поры до времени, ни одна из противоборствующих сторон не обращала на это особого внимания. Первыми, на Гуденаф высадились японцы. Причем произошло это не намеренно, а в следствии ряда случайных ошибок. 24 августа 1942 года семь десантных кораблей, перевозивших 353 морских пехотинца из 5-й специальной бригады «Сасебо», готовившихся осуществить первую атаку в бухту Милн, не успели до наступления рассвета достичь поставленной им цели. Дабы не рисковать понапрасну, японские капитаны решили встать на якорь у ближайшего острова, а десантников высадить на берег. Им и оказался Гуденаф. Тем не менее подобная предосторожность не спасла конвой. Авиаразведка союзников своевременно обнаружила суда противника, и девять австралийских «Киттихоуков» днем нанесли по ним удар. Были потоплены все семь, а уцелевшие матросы из их экипажей пополнили собой импровизированный гарнизон острова. Японцы, надо отдать им должное, даже оказавшись в положении Робинзона, не стали пассивно ждать спасения, а сразу же принялись укрепляться на Гуденафе, заняв выгодные в оборонительном отношении позиции. Впоследствии к ним ещё пару раз приходила подводная лодка I-1, привозившая продовольствие, боеприпасы и медикаменты и увозившая больных и ослабевших. В конечном итоге, к моменту начала боев на острове осталось 285 японских военнослужащих.

Их присутствие стало неприятным сюрпризом для австралийцев. В свое время из-за недостатка сил они не заняли Гуденаф первыми, и теперь им предстояло отвоевывать собственную территорию с боем. Хотя, с другой стороны, небольшой гарнизон противника вполне можно было заблокировать с моря и попросту не допускать к нему подкреплений. Но, как известно, обжегшись на молоке – дуют на воду. Да и во главу угла ставилось то соображение, что присутствие на острове японцев может всерьез уронить престиж австралийских властей в глазах коренных обитателей Гуденафа.