Агент пси-класса

– Большинство людей на Танорге не работает и живёт на социальные льготы, почти все сферы автоматизированы. Если не хочешь – можешь вообще не работать.

К этому моменту мы уже вошли в квартиру Матвея, и он затих, удивлённо озираясь по сторонам, словно впервые оказался в этом помещении. Прошёл в кабинет, потом вернулся в гостиную, потрогал кресло, затем столешницу, зачем-то понюхал клетчатую штору и отошёл, словно прикидывая, вписывается она в пространство или нет. Пятясь, он врезался в стеллаж, из которого упала стопка фотографий. Тот самый стеллаж, где он хранил распечатки по Реджу Брайту. Я бросилась собирать их, лихорадочно обдумывая, что скажу Матвею о снимках, но так и замерла, обнаружив в разлетевшихся по полу бумагах всевозможных блондинок.

– Ух ты, как они похожи на тебя! – искренне изумился друг. – Гляди, даже форма носа такая же. А вот у этой родинка, как у тебя, на ушке… Эй, Вик, всё в порядке? У тебя руки трясутся.

– Замёрзла, – соврала я. – А снимки… это я тебя просила девушек, похожих на меня, найти на Танорге. Думала, что, может, родственницу так найдём. Но ты среди захухрей искал, а мы-то оказались с Пикса, так что выкидывай всё это. Больше не понадобится.

– А, ну ладно, – легко согласился Матвей, сгреб всё из шкафа и сунул в утилизатор. – Если ты так замёрзла, то, может, чайку?

– Да, давай. – Я согласно кивнула, всё ещё не веря, что помешательство Матвея, которого я знала раньше, дошло до такой степени, что он искал девушек, похожих на меня… А на некоторых фото он даже был рядом. Выходит… это его бывшие? Озноб прошёлся по телу, но в этот момент мне вручили знакомую пузатую кружку с невероятно ароматным чаем.

– Я вот ничего из психологии не помню… – задумчиво произнёс Матвей, отпивая из своей чашки, – но вот руки сами заварили этот чай, представляешь? И вроде бы ничего получилось, очень тонкий вкус, ежевика отлично сочетается с ананасом и яблоком, и имбирь в тему. Подскажи, а профессия чайного сомелье на Танорге тоже автоматизирована?

Я отрицательно покачала головой.

– Нет, роботы не обладают хорошими вкусовыми рецепторами. Создать новый вкус может только гуманоид.

К тому моменту, когда я собралась уходить, на пороге появились агенты из Разведывательного Управления Танорга. Всё-таки мы с Матвеем сильно засветились в общественном транспорте, да и глупо было бы предполагать, что меня не ищут после того, как я пропала с горизонта на столь длительный срок. Крайне вежливо меня попросили сесть во флаер без номеров и доставили в головной офис. Удивительно, но впервые за всё время я не чувствовала страха, который все эти годы сковывал что-то внутри. Иосиф Игнатьевич больше не казался крайне могущественным человеком… Обычным, крайне уставшим и тоже время от времени наступающим на грабли.

– Виктория, мой техотдел проглядел все видеозаписи космопорта вручную и выяснил, что вы покидали Танорг на частном корабле пикси, – с места в кратер начал шеф РУТ.

Я не стала отнекиваться, лишь кивнула.

– Ещё приблизительно в это же время наши технари осматривали компьютер Линды и обнаружили, что она пересылала на Пикс секретную информацию на протяжении многих лет. Если она вернётся на Танорг, то здесь её ожидает пожизненный тюремный срок.

Я снова невозмутимо кивнула. Меня-то ни в чём не обвиняли. Иосиф Игнатьевич набрал в лёгкие воздух и… сдулся как воздушный шарик.

Несколько минут он молчал, а затем заговорил о том, что не догадывался о моём и Матвея происхождении, что всё это время мы работали великолепно и теперь он понятия не имеет, как быть дальше. С Матвеем шеф говорил по коммуникатору, пока мы летели на Танорг, и очевидно, что пси-агента нужно заново всему учить. Да и сотрудник, который столько лет намеренно вводил в заблуждение о своей расе, – сомнительный винтик в сложном механизме разведки. Таноржское гражданство у него не отбирают и никак не наказывают, всё-таки Матвей не сливал секретную информацию, но доверие утеряно. Нанимать его обратно в РУТ, даже несмотря на нехватку кадров, лучше не стоит.

Я же и вовсе оказалась пиксиянкой, которая устроила планетарный переворот на собственной планете.

– Вы ошибаетесь, – возразила, впервые за разговор перебивая Иосифа Игнатьевича. – Я ничего такого не устраивала. Просто вызволила Реджа… Он попал в беду, и, только сотрудничая с Императрицей, можно было его спасти.

Про вольтеранцев я не стала рассказывать. Всё-таки не мой это секрет. Если Редж захочет, сам проинформирует шефа таноржских спецслужб.

– И поэтому пронесли костяной клинок через систему безопасности дворца и ловко вручили приближенной Императрицы? Думаете, я поверю в то, что это было случайностью? – криво усмехнулся Иосиф Игнатьевич. – Почему вы тогда не взяли любую другую вещь Реджа? Спицы для волос, например? Они же ведь тоже уникальные, Императрица их видела в ГАЛА-Ночь, а потому точно узнает, да и украшение для волос куда как более удобный предмет, чтобы пройти ту же проверку в космопорту.

– Я…

Во рту внезапно стало сухо, озноб прошёлся по коже.