Агент Синди Рэлл (СИ)

Что за история с танцем, о которой все говорят?

Эрик тяжело вздохнул. Это была идея его матери. Она тратила все свободное время, работая в разных благотворительных фондах. Мелинда Принц изобретала множество разнообразных способов отъема денег у тех, кто не любил с ними расставаться.

Вот и на этот раз она уговорила сына, чтобы за пять минут до полуночи он выбрал партнершу на танец. Затем ровно в полночь начнется фейерверк, который и завершит празднество. Сама Мелинда организовала ставки на то, с кем будет танцевать ее сын. Билеты стоили недешево, но разлетались как горячие пирожки.

— В нашем городе много красивых девушек, — проворковала Вайолет. — Я уверена, что вы найдете себе партнершу без труда. — Ее взгляд скользнул на сидевших рядом дочерей.

— Я слышал, у вас появилась сестра. — Эрик привычно соскользнул с темы.

— Вот уж не думала, что жизнь нашей семьи станет похожа на мыльную оперу, — сказала Корделия. — Семейные тайны, потерянные дети. Что дальше? Таинственная бабушка-шпионка?

— Я бы не возражала, чтобы такая бабушка научила меня паре приемов, — сказала Лионелла. — Иногда очень хочется заехать кому-нибудь в глаз.

— Она у нас так шутит, — сверкнула глазами Вайолет, намекая дочери на неуместность ее слов. — Пойди поторопи Синди.

— Почему я? Пусть Корделия идет, — недовольно буркнула Лионелла.

Неизвестно, чем бы закончилось это препирательство, но в это время в гостиную вошла Синди. Ее появление не осталось незамеченным. Вернее, ее появление не осталось бы незамеченным нигде.

Тушь, щедро наваленная на ресницы, превратила их в огромные опахала. Румяна во всю щеку вызывали воспоминания о лихорадке. Темные тени и кроваво-красная помада имели бы успех в фильме о зомби-апокалипсисе.

Синди также повязала на голову цветастый платок, полностью скрывший ее золотистые волосы. Массивные золотые украшения, позаимствованные у Розы, гремели друг о друга.

На лице Вайолет застыло выражение ужаса. Корделия и Лионелла за ее спиной корчились от смеха. Эрик прилагал все силы, чтобы оставаться серьезным.

— Добрый вечер, — произнесла Синди неожиданно низким голосом. — Вы, наверное, Эрик. Зовите меня Синтия. — Она подошла протянула руку с сиреневыми ногтями: в косметичке Розы был лак только одного цвета. Эрик вежливо пожал ей руку и отвернулся.

Его рука была теплой и мягкой. Наверняка он так здоровался с сотней человек в день, если не больше. Но вряд ли это производило на них такое же впечатление, как на Синди.

Ей снова захотелось ощутить на своем теле его прикосновение. Пусть всего лишь на мгновение. Она добилась своей цели, он ее не узнал, но сразу же пожалела об этом.

В гостиную вошел отец. При виде преображенной Синди, он замедлил шаг и потерял дар речи. Миссис Оливер сообщила, что ужин готов. Все с облегчением двинулись в столовую.

— Что это за наряд? — сквозь зубы процедил Хадсон жене.

— Это целиком ее идея, — прошипела в ответ Вайолет. — Что я могу поделать, если у твоей дочери такой вкус?

За ужином Вайолет целиком завладела разговором и направляла его в нужное русло. Эрик узнал, что Корделия планирует изучать историю искусств. По странному совпадению, это был тот же институт, где училась мать Эрика. Корделия могла бы помогать ей в благотворительной работе.

Лионелла, свет и радость дома, добрая душа, для которой главным в жизни является семейный очаг, муж, дети. Такая девушка осчастливит любого мужчину.

Эрик поинтересовался, чем занимается Синтия, но Вайолет ответила, что та еще в поисках, и вернула разговор к своим дочерям.

Когда подали чай с маленькими пирожными, Эрик показал на одно из них:

— Выглядит как наше изделие.

— Да, почти, — кивнул отец. — И такое же хрупкое.

— Будем делать прочнее.

— Мы не можем укрепить все изделие. Это утяжелит его и сделает намного дороже, что нерентабельно, — сказал отец. — Нужно найти критические участки.

— Вся проблема в том, чтобы определить, какой именно участок критический.

— Мужчины, вы опять о работе, — капризным голоском прервала их Вайолет. — Сколько можно?

— Не будем, — согласился отец. — Давайте лучше выйдем в сад.

Семейство переместилось в вечерний сад, над которым уже сгущались сумерки. Последними шли Эрик и Синди.

— То, что вы делаете вместе с отцом, это случайно не самолет? — спросила Синди.

— Почему самолет? — удивился Эрик.

— Когда вы обсуждали, я вспомнила одну историю. Во время войны инженеры работали над укреплением фюзеляжей самолетов. У них были та же проблема, что и у вас. Если укреплять все, то получалось слишком тяжело и слишком дорого. Нужно было выбрать отдельные участки. Все предлагали укреплять там, где были пробоины, но один инженер сказал, что если самолет с такими дырками все-таки добирается домой, значит, они не критические.

— И укреплять надо те места, в которых дырок нет, — подхватил ее идею Эрик. — Потому что самолеты с пробоинами в тех местах не возвращались. Слушайте, это потрясающая идея. Я завтра обсужу ее с отделом разработки.