Агент Зигзаг. Подлинная военная история Эдди Чапмена, любовника, предателя, героя и шпиона

Бигдей был заповедником для норвежской элиты. Закрытая охраняемая территория была разделена на несколько участков, один из которых был собственностью королевской семьи. Теперь там жил Видкун Квислинг. Пробираясь через густые лесные заросли, парочка наткнулась на тропу, ведшую на вершину холма, где стоял огромный каменный дом. Когда-то он принадлежал норвежскому миллионеру, а теперь служил частной резиденцией, крепостью и административным центром для Квислинга. Он дал усадьбе имя «Гимле» — так в норвежской мифологии называется огромный чертог, где вечно обитают души праведников. Ведя Дагмар за руку, Чапмен шел вдоль усадьбы по кромке леса, пока они не заметили пулемет, стоявший у запертых ворот усадьбы. За воротами начиналась липовая аллея, тянувшаяся до самого особняка. Зигзаг взглядом измерил высоту ограждений и сосчитал вооруженных охранников.

Вернувшись на борт, Эдди откупорил бутылку коньяка, отошел от берега и, пока лодка скользила по волнам, оставил Дагмар у руля, сам же наскоро набросал карту усадьбы Квислинга со всеми укреплениями: для Тара Робертсона она была бы чрезвычайно интересна.

Чапмен так ни разу и не смог объяснить, когда и, главное, почему он решил открыться Дагмар. Скорее всего, он больше не мог лгать ей. Позже он отрицал, что «в этот момент был под влиянием алкоголя»: как раз это заставляет нас предположить, что он, по-видимому, был хотя бы немного во хмелю. «Ледяной фронт», несомненно, также сыграл свою роль. Дагмар презирали ее собственные соотечественники, считая «нацистской шлюхой», и, хотя она сама, Чапмен и еще горстка участников норвежского Сопротивления знали, что это не так, он видел, как это презрение отравляет ей жизнь. Чапмен знал, что «рискует потерять ее, продолжая притворяться немцем», а сохранить Дагмар было для него важнее всего на свете.

Отойдя подальше вдоль берега, Чапмен бросил якорь. В сумерках, взяв Дагмар за руки, он признался во всем: что он — британский агент, что немцы считают его своим агентом и что, скорее всего, вскоре его забросят в Британию с заданием. Дагмар была заинтригована: она всегда подозревала, что он не немец. Но, главное, она испытала облегчение: ведь его признание позволило ей раскрыть собственные мотивы и чувства. Она позволила себе увлечься мужчиной, которого считала немцем, поскольку полагала, что он обладает полезной для Сопротивления информацией, — но также и потому, что он был симпатичным, обаятельным и щедрым. Теперь, зная о нем все, она могла любить его, не чувствуя стыда. Ей было интересно подробнее узнать о работе Чапмена на британцев, однако он заявил, что чем меньше она будет знать, тем лучше. Он попросил ее поклясться сохранить все в тайне. Она поклялась — и унесла его тайну в могилу.

Таким образом, Дагмар Лалум неофициально поступила в распоряжение британской секретной службы. «Ты можешь быть полезна», — заявил ей Чапмен. Кажется, фон Грёнинг ей симпатизировал; ей следовало пользоваться любой возможностью пообщаться с ним наедине и расположить его к свободной беседе. Кроме того, она могла помочь ему собрать информацию о других сотрудниках абвера, работающих в Осло.

Решение Чапмена открыться Дагмар было честной, но опасной игрой. Ее ненависть к немцам казалась столь же искренней, как и любовь к нему. Он не думал, что в «Ритц» ее подослали немцы, чтобы заманить его в ловушку. Но и не мог быть твердо уверен в обратном. Он подверг ее небольшой проверке: попросил выяснить адрес штаб-квартиры абвера в Осло, который уже знал сам. Если она сможет указать местонахождение штаб-квартиры абвера, это станет доказательством ее искренности; если же она не справится с задачей — что ж, тогда, возможно, он вскоре окажется в застенках гестапо или погибнет. Дагмар взялась за поручение с радостью.

Следующие несколько дней были тревожными. Чапмен умышленно оставлял Дагмар в компании Преториуса, Хольста и фон Грёнинга, после тщательно изучая их лица, выискивая признаки изменения отношения, которые свидетельствовали бы о предательстве. Однако он не заметил и тени подозрения. Через два дня после его признания Дагмар шепнула, что достала нужную ему информацию. Штаб-квартира абвера располагалась на Клингенбергатте, 8, ее возглавлял морской офицер с четырьмя кольцами на рукаве. Чапмен вздохнул свободно. Дагмар не только была честна с ним, она могла стать первоклассным агентом, грозной помощницей агента Зигзага.

Казалось, Дагмар была посвящена в интересную информацию самого разного рода. Да и помимо этого, она могла оказаться неоценимой помощницей. Мужчина, фотографирующий военный объект, внушает подозрения, — но кто заподозрит в чем-нибудь молодого человека, делающего снимки своей норвежской подружки?