Агентурная разведка. Книга первая. Русская агентурная разведка всех видов до и во время войны 1914-1918 гг.

Благовидные предлоги этих командировок. — Командировки офицеров заграницу в разведывательных целях многими управлениями военного ведомства и штабами военных округов. — Отсутствие обмена результатами этих командировок. — Насыщение пограничной полосы командированными и, как результат этого, — провалы. — Провал двух русских офицеров на торжествах открытия Кильского канала и вмешательство в это дело Вильгельма II.

Видя, что ни официальные, ни тайные военные агенты ничего существенного по военной разведке не дают, Главный штаб начал практиковать в весьма широком масштабе командировки молодых офицеров Генерального штаба в соседние страны, под тем или иным благовидным предлогом. Но этим делом занимался не только Главный штаб в лице своего Особого делопроизводства. Офицеров командировали за границу все, кому только было не лень, — почти все главные управления военного министерства, морского ведомства и штабы военных округов. Нередко одни и те же задачи возлагались на офицеров, командируемых различными управлениями. Полученными в результате этих командировок сведениями указанные управления обменивались лишь иногда, и то, как мы уже указывали выше, совершенно случайно.

Командировки офицеров производились под самым разнообразными предлогами, — под видом лечения, отпуска, поездки на охоту, на маневры, к родным в гости, под видом путешествия, усовершенствования в иностранных языках и т. д. Командировались они также под ширмой коммерсантов, ученых, учащихся и т. д. Но все это делалось без определенного плана и системы, без соблюдения должной конспирации, без распределения между разными управлениями районов обследования и задач. В результате получалось, что в одном, более интересном, районе такого рода разведчиков скоплялось громадное количество, в то время, как в других — не было ни одного. Даже отчетные отделения штабов военных округов, которые тоже весьма широко практиковали такого рода командировки, не согласовывали их с Главным штабом и даже предварительно об этом ему не сообщали. Лишь по окончании такой командировки некоторые (далеко не все) отчетные отделения представляли в Главный штаб копии отчетов по этим командировкам.

В результате такого хаоса получалось, что контрразведка соседей без большого труда раскрывала этих разведчиков, командированных под ложными предлогами арестовывала, а командированных под благовидными предлогами ставила в такие условия, что при всем желании большинству из них ничего сделать не удавалось.

Арестованных таким образом офицеров обычно судили и после вынесения приговора обменивали на таких же своих неудачников. Нередко в этом обмене осужденных за шпионаж принимали участие даже цари.

В общем можно сказать, что такого рода приемы разведки стоили весьма дорого в смысле денежных средств и в смысле потерь людьми. Никаких ценных результатов дать они не могли, как по условиям и обстановке работы, так и благодаря личному составу офицеров, получавших такие командировки.

Так например, перед русско-японской войной командующий войсками Приамурского округа пробовал отправлять в Японию в отпуск на 2–3 месяца по несколько офицеров, выдавая им небольшую — в размере 300–400 рублей — денежную поддержку и требуя от них представления "какого-нибудь отчета о том, что они видели и слышали". Первые же "отчеты" убедили в совершенной бесплодности этой меры. И это понятно, ибо, что мог видеть, слышать и понимать в иностранной армии юный поручик без всякой соответствующей подготовки и при полном незнании иностранных языков[14]?

Следующая выписка из письма (от 10 июля 1895 года) Вильгельма на имя Николая Романова[15]также дает представление о том, как производилась такого рода разведка и чем она иногда кончалась: