Агенты Берии в руководстве гестапо

Но с весны 1943 г. на Германию обрушилась новая напасть – массированные бомбардировочные удары англоамериканской авиации. Что повышению «духа нации» никак не способствовало. Снова активизировались оппозиционеры и заговорщики. Бывший бургомистр Лейпцига Герделер в Стокгольме пытался навести связи с Лондоном через банкиров Маркуса и Якоба Валленбергов. Там же Бонхеффер и Шенфельд, связанные с абвером, установили прямой контакт с англичанами. В Швейцарии заговорщик Гизевиус, вице-консул в Цюрихе, вел переговоры с Даллесом. К американскому резиденту приезжали также Шенфельд и Тротт цу Зольц. Со своей стороны поиски контактов вел Шелленберг. Установил связи с британским генеральным консулом в Цюрихе Кейблом. Забрасывал удочки через американку Ханфстейнгл, выплатив ей крупную сумму. А в Стокгольме от имени Гиммлера и Шелленберга прощупывали западных представителей врач рейхсфюрера Керстен и доктор Лангбен.

Имеются свидетельства, что в Швеции были и контакты с русскими. С какими-то представителями советской разведки от имени Риббентропа дважды встречался чиновник МИДа Петер Клейст. Но никаких конкретных данных об этих переговорах нет. Правда, Шелленберг в своих показаниях в плену утверждал, будто Сталин был недоволен, что и в 1943 г. союзники отказались открыть второй фронт, и соглашался на переговоры о мире, да Риббентроп и Гитлер должной заинтересованности не проявили. Но согласие Сталина мириться выглядит сомнительным, исходя из общей обстановки. Показания Шелленберга ничем не подтверждаются, а поскольку давались в период «холодной войны», то сами по себе недорого стоят. Со стороны советских спецслужб контакты могли быть обычным «прощупыванием». И в любом случае эти две встречи ни к каким результатам не привели.

Что же касается других переговоров, которые вели немцы, то англичане Шелленбергу не доверяли. В 1939 г. он уже изображал «заговорщика», однако встречи с ним кончились захватом двух офицеров британской разведки в Венло, на германо-голландской границе. Попытка «наведения мостов» через американку Ханфстейнгл оказалась вообще «тухлой», она была просто дурой и истеричкой. Ну а по контактам с Западом со стороны абвера в это время нанес удар Мюллер. Один из курьеров заговорщиков, мюнхенский делец Шмидтхубер, был арестован пограничниками при попытке провезти в Швейцарию значительную сумму валюты. Это было серьезным преступлением, а пограничники подчинялись Мюллеру. Шмидтхубера передали гестапо.

На допросах он раскололся, признался, что является агентом абвера. Рассказал про переговоры и причастность к ним окружения Канариса – полковника Остера, Донаньи, обер-лейтенанта Йозефа Мюллера, Бонхеффера. Рассказал и о прошлых контактах через Ватикан в 1940 г., когда противнику были выданы планы и сроки наступления во Франции. И в апреле были арестованы Донаньи, Йозеф Мюллер и Бонхеффер. Остер, предупрежденный Канарисом, успел уничтожить компрометирующие документы, в отношении него достаточных доказательств не набралось. Но он был уволен в отставку и взят под домашний арест.

В преддверии Курской битвы, естественно, все советские разведсети работали с полной нагрузкой. И группа Радо в Швейцарии, и группы в Германии, Польше, воссозданная через компартию разведка во Франции, и резидентуры в нейтральных странах, и войсковая, авиационная, партизанская разведки. Много информации передал, например, спецотряд полковника Д.И. Медведева, обосновавшийся под Ровно – немцы сделали этот город «столицей» Украины, и направленные туда разведчики во главе с Кузнецовым, оперировавшим в облике обер-лейтенанта Пауля Зиберта, поставляли сведения первостепенной важности. С полной отдачей трудилась и… зондеркоманда «Роте капелле».

Ее работа приняла вообще беспрецедентные формы. Из Москвы сыпались запросы один за другим. Запросы на все более важную и все более закрытую информацию. Уже даже и без учета, какие из этих данных смогли бы раздобыть по своему положению реальные агенты Треппера. Если бы речь действительно шла о радиоигре, одно это должно было насторожить гестаповцев. Поскольку явно показывало Центру, что сеть действует не сама по себе, а под контролем, и информацией ее снабжают извне. Но зондеркоманда продолжала «функшпиль», по-прежнему передавая запросы в штаб Западного фронта и требуя точных ответов.

Сам главнокомандующий фронтом фельдмаршал Рунштедт начал возмущаться. Указывал, что «подкормка» противника далеко перешагнула пределы разумной необходимости. И каждый раз, передавая запрошенные сведения, напоминал, что они строго секретны, что их раскрытие может нанести реальный и серьезный вред операциям вермахта и интересам рейха. Тем не менее эти сведения сразу же отпрявлялись в Москву – шли донесения о перебросках германских соединений на восток для предстоящих сражений, их численности, оснащенности техникой, пунктах следования. О переформировании на западе дивизий, отведенных в тыл после боев и степени их готовности… И тут же Центр присылал новые приказы и инструкции, что еще надо узнать, уточнить, проверить.