Агенты Разума

Но он, по крайней мере, мог выжить. Теперь ему было известно, где находится убежище этого ублюдка, равно как и то, что отныне нельзя доверять никому, даже самым близким людям. Если у него будет достаточно времени, чтобы восстановиться, зализать раны, раздобыть новое оружие, он сможет сюда вернуться – он обязательно сюда вернется.

Джейс сосредоточился на пространстве вокруг изобретателя, и с неба упали еще три зимних дрейка. То, что они были всего лишь иллюзиями, – он не решился тратить ману, чтобы заново призвать их по-настоящему, – не имело ни малейшего значения. Теззерет все равно не мог не отвлечься на них, поскольку среди них был выживший дрейк – весьма реальная угроза. И, конечно же, он замедлил свой шаг, творя заклинание защиты от холода.

Джейс сумел выиграть время – немного, но большего ему и не требовалось. Отвлекшись на дрейков, Теззерет не заметил, как его противник наложил сеть иллюзий на себя самого, сливаясь с песком пустыни. Затем, собрав последние силы, Джейс приступил к мучительно долгому объединению окружающих его потоков маны, чтобы совершить спасительный переход.

Медленно, ужасающе медленно, перед ним проступила завеса тумана, и Джейс буквально провалился сквозь нее. Последним, что он увидел, был Теззерет в окружении вихря иллюзорных крыльев, вынимающий темную сферу из кармана на поясе – без сомнения, очередное оружие, которым ему так и не доведется воспользоваться.

Когда Джейса захлестнул хаос Слепой Вечности, он вздохнул с облегчением. Даже если Теззерет заметил его уход, даже если он умудрился убить единственного настоящего дрейка в тот самый момент, когда исчез его враг, пройдут минуты или даже часы, прежде чем он сможет пуститься в погоню, а к тому моменту Джейс будет уже…

Щупальца энтропии и вероятности вздрогнули, взвились вверх и сплелись вместе, и в следующий миг Теззерет возник перед ним с коварной ухмылкой на губах и злобным блеском в глазах. Возник мгновенно, без промедления и без подготовки. Во всей Слепой Вечности ничто еще не вызывало у Джейса такого изумления. Не в силах пошевелиться, он смотрел прямо в душу изобретателя, отвратительное переплетение крови и металла, ненависти и алчности.

Это невозможно, совершенно невозможно…

Теззерет ухватил Джейса за шиворот и потащил за собой. Его мускулы и магия работали слаженно, проталкивая их обратно сквозь границу миров. Они вновь появились в десятке футов над пустыней и рухнули, больно ударившись об землю.

Джейс был настолько поражен случившимся, что не мог даже вздохнуть. Он почувствовал, как его затылок пронзила обжигающая вспышка боли, а затем ослепительный свет пустынного солнца милосердно померк.

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ

Чувства медленно возвращались к Джейсу. Армада боли взяла все его тело в осаду, и он пытался понять, следует ли ему удивляться, что он до сих пор жив. Маг решил, что это не стоит его усилий, и с трудом приоткрыл веки.

Он лежал на тюфяке из старой соломы, которая немилосердно кололась. Из одежды на нем остались только штаны, и весь он был до того избит, что казалось, будто его целиком вываляли в фиолетовой краске. С одной стороны его нынешнего обиталища находилась стена из прочного металла; три другие были образованы толстыми прутьями из матового серого сплава. Помимо тюфяка и надтреснутого ночного горшка, в камере ничего не было. Джейс не заметил даже двери, ни запертой, ни любой другой.

Скорее всего, это место жутко смердело, но судить об этом наверняка Джейсу мешал его собственный запах застарелого пота.

Сама клетка была установлена в столь же невзрачном большом металлическом помещении с единственной тяжелой дверью в дальней стене. Джейс был уверен, что находится где-то внутри цитадели Теззерета, но, кроме этого, ни за что больше не мог поручиться.

Постанывая от боли, он с трудом поднялся на ноги и, чуть помедлив, постучал по решетке костяшкой пальца. Твердая, явно очень прочная, но не такая холодная, как он ожидал. Не эфирий, но и не просто железо или сталь.

Разумеется, Теззерет не настолько глуп, чтобы держать мироходца в обычной клетке, не так ли?

Просто чтобы окончательно убедиться в этом и иметь возможность с чистой совестью сказать, что он хотя бы попытался, Джейс собрал всю свою волю и попробовал шагнуть в другой мир, сотворить заклинание, сделать хоть что-нибудь.

Ничего не вышло. С тем же успехом он мог вообще не обладать Искрой и ни разу в жизни даже не слышать о мане и волшебстве.

– О, ты очнулся. Прекрасно!

Дверь беззвучно отъехала в сторону. Бэлтрис вошла в комнату и не спеша направилась к клетке. Джейс не мог припомнить, чтобы за всю свою жизнь видел более жестокую улыбку, чем та, что играла в этот момент у нее на лице.