Агиология

В своих наставлениях прп. Григорий раскрыл одну из важнейших форм подвижничества – непрерывное очищение души в совершенном безмолвии помыслов, непрестанном богомыслии, в глубокой умной молитве. «Умное делание» преподобный Григорий неразрывно соединяет с деятельной любовью к Богу и человеку. Свое учение он обращал, по преимуществу, к опытным подвижникам (особенно когда оно касается высшего созерцания), но это учение с пользой может быть принято всеми ищущими спасения. «“Умное делание” самим названием показывает, что речь идет не столько о внешнем аскетизме, деятельном подвижничестве, сколько о внутреннем устроении православного христианина, – непрерывном очищении души в совершенном молчании, в безмолвии и помыслов, и чувств, в преисполнении всего внутреннего человека богомыслием. Объединяющей безмолвие и богомыслие духовной силой служит постоянное упражнение в умной молитве – молитве, не замечаемой неопытным глазом, невидимой или непонятной для “внешнего” человека»[578].

Прожив некоторое время на Афоне, прп. Григорий удалился в пустыню Парорию во Фракии, граничившей с Болгарией. Туда к нему стекалось множество болгарских иноков. В приписке к рукописному кодексу его сочинений сказано: «быв первый учитель болгарам и сербам умного делания по преданию и художеству древних отцов». В этом месте он и окончил свое земное странствование.

Преподобный Григорий составил общее учение об исихазме. Главный труд его – это 150 глав, составляющих трактат об умной молитве. Учение прп. Григория о начале строгой аскетической жизни было распространено не только между греками, болгарами и сербами, но и дальше, преподанное если не им самим непосредственно, то, по крайней мере, его бесчисленными учениками, многие из которых сыграли выдающуюся роль в церковной истории юго-восточной Европы и России[579].

Прямым последователем прп. Григория Синаита был свт. Григорий Палама (1296–1359), давший богословское обоснование исихазма. Он подвизался на Афоне, который в то время уже был известным центром православного монашества. Афон славился и обилием библиотек, так что у Григория была возможность не только получить духовные наставления, но и приобрести глубокие богословские знания. Будущий святитель подвизался сначала в монастыре Ватопед, потом в Лавре св. Афанасия и в скиту Глоссия, где провел десять лет в непрерывной молитве, посте и бдении.

Нашествие турок заставило его покинуть Афон. В Солуни, в возрасте 30 лет он был рукоположен в иереи. Здесь он жил в отшельнической общине, с членами которой общался один раз в неделю. Вот как описывает духовную жизнь Григория в это время его житие. «Случалось так, что иногда он весь как бы погружался в глубокое безмолвие и тишину: тогда слезы рекою текли из молитвенных его очей. Когда же открывал он уста свои для беседы, слышавшие дивные его речи трогались сердечно, увлекались и плакали. В часы же, следовавшие за его затвором, а особенно после Литургии, лицо его было славно – на нем играл дивный свет Божественный»[580].

Из-за албанских вторжений свт. Григорий снова вернулся на Афон. Он поселился в скиту св. Саввы близ Великой Лавры и вел отшельническую жизнь, появляясь в Лавре один раз в неделю для участия в Таинствах.

В этот период у свт. Григория было несколько видений, о который повествует Афонский патерик (14 ноября). Так, в третий год своего пребывания в безмолвии ему представилось, что он держит в руках наполненный до краев сосуд чистого молока. Затем молоко, переливаясь через край, приняло вид ароматного вина, которое омочило руки Григория и его одежду. Подвижник увидел светлого юношу, который сказал ему: «Почему бы тебе не передать и другим этого чудного пития, так утрачиваемого тобою без всякого внимания?… ты., обязан исполнять долг свой и не пренебрегать даром Божиим, в котором Владыка потребует от тебя отчета». Впоследствии Григорий объяснил так себе это видение. Молоко – это дар слова обыкновенного, для сердец простых, требующих наставления нравственного. А претворение молока в вино означало, что вскоре Господь потребует от него слова высшего, «догматического и небесного».

Ученик Григория Акиндин прислал ему несколько трактатов калабрийского ученого монаха Варлаама. С этого момента начинается история так называемых споров о Фаворском свете[581]. В этих спорах св. Григорий защищал не просто один из способов молитвы. Это защита целого мировоззрения, утверждение возможности богопознания. возможности еще в этой жизни видеть нерукотворный свет Преображения. Реальное общение и соединение человека с Богом возможно вследствие ипостасного соединения во Христе Божественной и человеческой природы. Причастие Богу, обожение, происходит через причастие Божественным энергиям, которые нам сообщаются в Таинствах Крещения и Евхаристии. Именно в мистическом союзе с Богом, ведущем человека к обожению, и заключается, по свт. Григорию, смысл спасения.