Агитбригада 2

— Понял, — сказал я.

— Срок — сегодня до вечера. Вечером Шершеневич выезжает в Кисловодск. Всё ясно?

Я кивнул.

— Выполняйте.

Я вышел из дома на улицу и вокруг меня бешеной бабочкой запорхал возмущённый Енох:

— А я тебе говорил! Я говорил! — верещал он, мигая, словно проблесковый маячок на ментовской машине в обеденный перерыв. — Ты не получил ещё от них ничего. А они уже тебе такие задания дают!

Я пожал плечами и повернул в сторону проспекта Интернационала, по направлению к гостинице «Туркестан».

— А ты что, туда идешь?! — возмутился Енох.

— Туда, — согласился я.

— Без подготовки? Прямо сейчас?!

— Ну, во-первых, я хочу просто посмотреть на эту гостиницу. Каюсь, ни разу её не видел. Кроме того, у меня есть ты и, если надо, ты отведёшь всем глаза.

— Да будет тебе известно, — рассерженной кошкой зашипел Енох, — что отвести глаза я могу определённому количеству людей! Небольшому! И на небольшом расстоянии!

— Сколько?

— Что сколько?

— Сколько людей ты можешь заслепить?

— Не заслепить, а отвести глаза! Не путай! Это разное! — фыркнул Енох.

— А ослепить можешь? — заинтересовался я.

— Зачем? — не понял Енох.

— Хочу твои возможности понимать, — сказал я и пошел дальше.

— Не знаю, — задумался призрак.

— Что не знаешь?

— Скольким людям я могу отвести глаза, — сердито выпалил Енох, — не знаю!

— Ну, значит, будем сейчас проверять на практике, — ответил я и зашагал к гостинице.

Енох, ругаясь и возмущаясь, полетел сзади.

Гостиница «Туркестан» представляла собой псевдоарабское здание с макарнасами, невнятно стилизованное под дворец в стиле «Тысяча и одной ночи». Странно, что я даже не знал, что в городе N есть такое. Хотя я много чего ещё здесь не знаю.

Здание состояло из двух помещений, в одном находилась непосредственно сама гостиница «Туркестан», а в другом был ресторан «Ампир», из которого раздавалась отнюдь не восточная музыка, а какой-то свирепый чарльстон, что ли.

У входа в гостиницу стоял мордатый швейцар в декоративной ливрее и открывал-закрывал дверь.

— Отводи! — велел я призраку и смело вошел внутрь.

У конторки в фойе сидела полноватая девушка в синем турецком костюме, которая, стараясь придать своему славянско-курносому лицу сходство с дочерями Востока, так насурьмила брови и подвела глаза, что напоминала мне мадам Жуар во время спиритического сеанса.

— Отводи! — опять скомандовал я, и мы поднялись на второй этаж.

Длинный коридор второго этажа плутал и петлял так, что мы пару раз даже заблудились и пришлось возвращаться обратно по тому же пути. При этом мы дважды чуть не столкнулись с людьми, и лишь в последний момент Енох успевал отвести им взгляд.

— Смотри! Вот он! Номер двести шестьдесят восемь! — возбуждённо воскликнул скелетон, указывая костяшкой на нужную дверь.

— Вижу, — сказал я и провёл краткий инструктаж, — Так, Енох, ты про саквояж помнишь. Залетаешь, ищешь квитанцию этого грёбанного Треста «Пестроткань». Номер сто тринадцать. Смотришь цифру, запоминаешь. Говоришь мне. Понял, да?

— Слушай, Генка, а остальные квитанции или бумаги… — начал было Енох, но был внезапно и категорически перебит невесть откуда взявшейся дамочкой.

Увидев нас, она заверещала, страшно вращая глазами:

— Вы кто такие?! И что здесь делаете?! Во-о-он отсюда-а-а!

— Гляди, Генка, это же душа местная, — восхищённо сказал Енох. — Прямо красотка.

Красотка от таких слов на секунду зависла, а потом завопила с пущей силой:

— Не пущу!

— Чего это? — удивился я и скомандовал, — Енох, выполняй. А с дамочкой мы пока побеседуем.

Енох кивнул и влетел в дверь, намереваясь просочиться через неё.

Но не вышло. Со всей дури он ударился в дверь и отскочил от неё, словно резиновый мячик.

— Я же сказала — не пущу! — зловеще захохотала дамочка.

— Меня не пускает! — жалобно пробормотал изрядно удивлённый Енох.

— Ну так через стену давай! — махнул рукой я.

Вторая попытка призрака не удалась, а дамочка захохотала ещё обиднее:

— Я же сказала — вы туда не попадёте! — заявила она.

— Почему это?

— Нечего покой моих жильцов нарушать!

Я окинул призрачную дамочку внимательным взглядом: в коротком платье, фильдеперсовых чулках, на высоких каблуках, накрашенная в боевой грим, словно моя Изабелла, дамочка имела явно полубогемный вид.

— Ты была здесь проституткой? — спросил я.

— Ничего подобного! — обиделась она, — я честная девушка.

— А убили тебя за что?

— Не твоё дело! — вызывающе ощерилась дамочка и её миловидное лицо начало проваливаться до тех пор, пока не показался череп.

— Гляди, Енох, тебе невеста будет! — хохотнул я, указывая пальцем на дамочку.

— Да не нужна она мне такая! — возмутился Енох.

— Что здесь происходит? — дверь номера двести шестьдесят восемь начала открываться и оттуда показался невысокий седой мужчина с бородавкой на носу. Явно Шершеневич.

— Отводи! — успел прошипеть я Еноху и метнулся в приоткрытую дверь. Подлетев к саквояжу, который стоял на столе, я торопливо принялся рыться в бумагах. Квитанция номер сто тринадцать нашлась почти сразу же. Запомнив цифры на ней, я сбросил всё обратно и выскочил в коридор:

— Енох, я спускаюсь, подержи его ещё пару секунд и дуй за мной!