агланолн

– Если и был, то ничего не видел.

– Ясно… Есть ещё Эфар, в него я, во всяком случае, могу заглядывать, как сейчас заглядываю в Трифар, – она ткнула пальцем поочередно в несколько направлений, видимо, указывая на бредущих Спящих или красных контролеров. – Я вижу их, но знаю, что ты не видишь.

Они вышли на середину дороги и повернули направо.

– А родители?.. Ты знала их?

– Мне даже трудно представить, что это такое… Хотя смысл слов «мама» и «папа» я могу пояснить.

Только сейчас Вадим заметил, что сленг, на котором прежде говорила Доэ, куда-то пропал.

– Ты встречала подобных себе?!

– Нет, но видела похожих на меня. Слышал когда-нибудь такое слово – «Кантарат»?

– Нет, – покачал головой Расин. – Но, кажется, я знаю, о чем ты. Пиликин упоминал Кантарат.

– Кто?

– Неважно. Сейчас этот парень на поверхности. И что насчет Кантарата?

– В нем есть минимум два человека, способных летать быстро и далеко.

– Ты знаешь, где находится Кантарат?

Она кивнула.

– А те люди, что там работают, знают о тебе?

– Не думаю.

– С какого возраста ты помнишь себя?

– Я не знаю, как измерять возраст.

– Это тело… Ты его тоже создала, как и воду, как и тот черный костюм, о котором ты рассказывала?

– Наверно, – она пожала плечами.

– Прослушай… Ты провела всю жизнь, путешествуя по различным измерениям, а весь твой жизненный опыт и знания получены в полусонной толпе обитателей Трифара! – он не мог сдержать изумления. – Выходит…

– Выходит, я – что-то среднее между спящим и мертвым, – заключила она. – То есть, сумасшедшая! Это слово удалось выковырять из их голов. По-моему, оно подходит больше всего. Правда, я не совсем его понимаю. Если не исчезнешь, как в прошлый раз и как исчезают мертвые, расскажешь об этом?

Вадиму казалось, что девушка не идет рядом, а парит в нескольких километрах от него, потому приходилось все время кричать.

Доэ, отвечая, каждый раз одаривала его улыбкой. Ответы она давала легко. Как видно, неопределенность существования, сиротство и отсутствие постоянных друзей совсем её не тяготили. И все же чувствовалось: девушка рада новому знакомству. Она напоминала ему заскучавшее дома дитя, к которому неожиданно явился ровесник.

Но для ребенка она знала слишком много.

– Доэ.

– Да?

– Что это за Неведомое Нечто, которое выдернуло меня из прежней жизни и привело сюда?

– Не знаю, – она пожала плечами. – Может, кто-то зовет тебя на помощь?

По ходу их движения пятна, висящие впереди, растягивались и превращались в два-три отдельных дома, которые один за другим перетекали назад. Оборачиваясь, Расин видел, как они выстраиваются в произвольном порядке, образуя совершенно незнакомые кварталы. Это не Воскресенка, подумал он, – местность неизвестная.

– Сразу за городом, если идти туда, – Доэ показала на запад, – начинается бездна. Имя ей Глубина Мегафара. В нее все опасаются ходить. Я имею в виду хомунов, которые работают в Кантарате. Только один не боится, правда, я его уже много дней не видела.

– А ты? – спросил Расин, – ходила туда?

– Много раз! – Доэ указала рукой на север. – А там лес. Единственный в Пустыне. В нем живет один добрый старик. Его зовут Харт. Мы знакомы. Он очень мудрый. Хочешь, я тебя с ним познакомлю? Может, он что-нибудь скажет об этом твоем Нечто?.. Между прочим, в том лесу грибы можно собирать, а потом варить, а ещё жарить. Это единственное место, где есть какая-то живность и можно раздобыть еду. Но те, кто живут в городе, не имеют права ходить туда. Кантарат…

Доэ не успела договорить.

Две гигантские лапы с электрическим треском раздвинули пятна домов. Вадим застыл на месте. Повернул голову на шум. Огромные серые глаза смотрели совершенно пустым рыбьим взглядом.

– Надо же, – пробормотала Доэ. – Тузор. А о нем-то я совсем забыла.

Широко разинув жабью пасть, отталкиваясь от бордюров и домов, животное-исполин с лапами хищника и туловищем гусеницы поскакало прямо на них.

Закачалась земля.

Это была тварь, от которой, наверное, пошло выражение «Чудище обло, огромно, стозевно и лайяй». Правда, зев у нее был один, но зато очень велик.

Вадим схватил Доэ за запястье и бросился к подъезду стоящего рядом дома. Но Доэ резко выдернула руку, и несколько шагов он пробежал по инерции.

Девушка осталась посреди дороги. Расин обернулся…

Самое большее – пять секунд, – отделяло чудовище от них.

– Доэ! – заорал Вадим.

– Время! – крикнула она.

Передние лапы (каждая из них была как кабина БелАЗа) взлетают в воздух, и Расин замечает ряд придаточных лап на животе, – они размещаются в шахматном порядке и усиленно работают.

– Что?! – порыв бежать и реплика Доэ, войдя в противостояние, гвоздят его к месту. – Что?!

– Останови время!

Дистанция сократилась вдвое. Две с половиной секунды!

– Как?!

Она стоит на пути прыгающей твари. Ему не успеть добежать до нее, чтобы выхватить из-под носа чудовища. И нет времени, чтоб спастись самому.

Лети! – вопит он себе. Но ноги прилипают к асфальту.

Секунда!..

Доэ мечет прицельный взгляд на тварь и одновременно выбрасывает кисть в направлении Вадима.

Внезапная темнота…