Агнец

– Только то, что не будет являться опасным, – ответила я. – Про эти документы слишком много слухов, так что ужно их развеять или подтвердить.

– Я понял тебя, – сказал Демид. – Потребуется время. Примерно месяц. Раскроется тот факт, что ты жива.

– Я готова ждать, – ответила я. – Если этот факт не навредит вам, то я не против, чтобы люди узнали о том, что я жива. Мне бы только хотелось, чтобы меня не донимали журналисты.

– После твоего «воскрешения» будет шум, но потом всё утихнет, – сказал Демид. – Всё будет выглядеть так, будто Ирий спас жизнь аспанского героя революции.

– Эта роль мне не по нраву, – сказала я, поморщившись. – Сейчас главное для меня это жизнь Джун!

– Сегодня её доставили сюда, – сказал Демид.

– Она здесь? – удивилась я и нахмурилась. – Где Серафим?

– Он должен появиться здесь, – ответил он. – Меня ждут дела.

Мы попрощались. Я быстро переоделась, застелила постель и положила на кровать больничную рубаху. Выйдя из палаты, я оглядела коридор. Из палаты вышла медсестра. Я хотела подойти к ней, но заметила Серафима. Он шёл ко мне. Его седая коса лежала на плече.

– Что с Джун? – спросила я у него. – Почему она здесь?

– Найден способ вывести её из комы и поставить на ноги. Его предложил молодой врач, – ответил Серафим. – Как ты себя чувствуешь?

– Со мной всё хорошо, – ответила я и облегченно вздохнула. – Значит, не зря мы надеялись на вашу медицину, – улыбнулась я. – Что это за способ?

– Агневизация, – ответил Серафим. – Лечение с помощью воздействия агния.

Я чуть не задохнулась от нахлынувших на меня эмоций и, схватив Серафима за рубаху, я воскликнула:

– Вы с ума сошли?! Я вас самих подвергну этому воздействию!

– Не стоит переживать, – сказал Серафим и убрал мои руки. – Агний используется и в медицинских целях.

– Предполагаю, что кома Джун, как раз из-за влияния агния, – сказала я. – Это страна пропитана им, а вы утверждаете мне, что он её вылечит! Никогда в это не поверю! – негодовала я.

Медсестра попросила не кричать в коридоре, но я проигнорировала её. Я внимательно следила за Серафимом. Он спокойно смотрел на меня.

– Тебе следует научиться слушать, – сказал балий.

Меня раздражали его наставления, но я сказала:

– Я слушаю.

Мы вышли на улицу. Здания больницы были построены по кругу. В центре стоял ярусный фонтан. Мы расположились на скамейке возле него. Я смотрела на Серафима, ожидая. Он спокойно наблюдал за струями воды в фонтане. Я кашлянула, напомнив о своем присутствии. Он взглянул на меня и улыбнулась. Моё терпение плавно заканчивалось.

– Агний – это металл, предположительно созданный людьми Старого Мира. Известно, что его воздействие может изменяться. Всё зависит от среды, в которой он находиться. Агнием называют первозданный металл, а его сплавы называются рагнием. В теле Джун Ланнер не агний, а рагний. В технологически развитые страны невозможна безопасная поставка агния, поэтому был изобретен рагний. Я предполагаю, что рагний, который находиться в теле девушки, подвергли химическом воздействию в попытке изменить его излучение и приблизить к агнию. Этот металл сросся с позвоночником девушки, и извлечь его невозможно, – рассказывал Серафим. – Если положить рядом агний и рагний, при таком соседстве их энергия будет направлена друг против друга. Агний будет преобладать над рагнием своим излучением. Ученые в шутку называют это агневым противоборством, – балий смотрел на меня. – Сначала с помощью агневизации Джун выведут из состояния комы, а потом в её тело внедрят агний для того, что избавить её от паралича.

– Всё это звучит рискованно, – сказала я.

– Риск есть всегда, – ответил Серафим. – Почему ты оказалась здесь? – спросил он.

– Этот полёт был ради Джун, – ответила я.

– Это было рискованно, но ты пошла на этот риск. Почему? – продолжил интересоваться Серафим.

– К чему все эти расспросы? – спросила я.

– Теперь уже поздно бояться, – ответил он. – Кома твоей подруги не из-за агния. Всему виной тяжелый перелёт.

Я задумалась об агнии. Всё что я узнала об этом металле, отличалось от того, что я слышала в Аспе.

– Раньше я никогда не слышала о рагнии, – сказала я.

– В других странах нет агния и они не могут знать, того чего знаем мы. Металл, который закупают у нас другие страны это рагний, но они называют его агнием, – ответил Серафим.

– Другим странам не известно о той трагедии тридцать лет назад? – спросила я.

– Об этом умалчивают, – ответил Серафим. – Многим людям не выгодно, чтобы раскрылась правда о том, что это рагний. Агний – редкий, необычный и дорогой металл. Рагний выдают за агний и таким образом зарабатывают большие деньги.

– Внешне возможно отличить агний от рагния? – интересовалась я.

– Агний имеет насыщенный оранжевый цвет, встречается и красный оттенок. Рагний бледного рыжего цвета, – ответил балий.

Мы замолчали. Я смотрела на воду в фонтане. Мне вспомнился полёт.

– Я боюсь, что всё окажется напрасным, – сказала я. – Одной надежды недостаточно для совершения чуда.

– Агневизация уже началась, и продлиться ещё несколько часов, – сказал Серафим.