Агнцы у порога (СИ)

В итоге мы решили выкроить время и поступить иначе: не телепортировать Лича в Сандалор, а доставить оттуда трупы к нам. Я хотел лично присутствовать на воскрешении — а перемещаться туда, к границе, было бы для меня непростительной глупостью.

— Будь готов к другому, — предупредил меня Тилль. — Ты уже второй раз превращаешь этих людей в нечто нечеловеческое. Они могут… не обрадоваться этому.

— Я понимаю, о чём ты… — протянул я, обдумав его слова. — Да, наверное, отчасти ты прав. Но взгляни с другой стороны. Когда мы поднимаем как мертвеца обычного человека — для него это безусловный шок. Элементали же уже привыкли к мысли, что они не являются людьми.

— Да, — кивнул Тилль. — И всё-таки. Должны быть какие-то границы дозволенного. Момент, когда нужно остановиться. Оставить в человеке что-то от человека.

— В человеке от человека остаётся его воля, — я пожал плечами. — И верность. Верность мне. Это — истинно человеческие качества. Остаётся осознанность его действий, остаётся разум, чувства. А тело… это только инструмент.

Я выглянул в окно. Солнце клонилось к закату, а значит, уже совсем скоро тела для экспериментов должны были доставить сюда, в замок. Храм Смерти… он был слишком близко к народу, а значит, и шпионам. Мы будет экспериментировать здесь.

— Границы дозволенного… — повторил я. — Знаешь, Тилль. — В чём тогда смысл быть королём, если не делать то, что сам решаешь делать?

— Так ты отрицаешь эти самые границы, Геневис? — уточнил мой друг.

— Нет, — я усмехнулся и покачал головой. — Я только лишь оставляю за собой право их определять.

Глава 65 — Решающий козырь?

Некромантские ритуалы были для меня чем-то сакральным, и в то же время — слишком простым.

Воскрешение покойников? Для меня, уроженца технического мира, воображение рисовало что-то вроде лаборатории доктора Франкенштейна, с молниями, громоздким жужжащим оборудованием, кучей железа.

Или — ещё более современное моему миру: сверкающая белой плиткой и пластиком лаборатория, в которой изготавливается зловещий зомби-вирус. Учёные в белых халатах, шприцы с зелёной жидкостью, люминесцентные лампы…

Разумеется, всего этого здесь, в махровом магическом средневековье, было бы глупо ждать. Но всё же впечатляющие многих ритуалы казались мне скучными. Постоял, побубнил, сделал жест руками — и покойник ожил.

Тем не менее, это было… продуктивно. Верховный Лич просто для разминки уже поднял десяток обычных мертвецов и, бегло осмотрев их, остался доволен результатами. Сами мертвецы выглядели ошарашенными… и страшными.

Нет, серьёзно. Как орудие устрашение — это просто идеально! Потому что… не бывает, чтобы труп человека, погибшего в битве, остался красивым. Рубцы, шрамы, зачастую такие, что и на живом будут смотреться жутко… тут всё это усиливалось.

Да, в их глазах был разум. Но всё равно зомби смотрелись как зомби.

Мертвецов быстро сдали на руки жрецам Храма, и в помещении остались только мы с Личем, и ещё двое его ассистентов-скелетов.

— Ваше Величество, ваша светлость, — ощерился некромант. — Я бы рекомендовал вам отойти подальше. Эксперимент может быть опасен.

— Возможно, нам вообще стоит выйти? — пробормотал Тилль.

— Ни в коем случае! — возразил я, отходя на край просторного помещения. — Мы должны всё видеть сами. Я буду первым, кто ответит на вопросы воскрешённого элементаля, если они у него возникнут.

Ассистенты возложили мёртвое тело на алтарь. Мёртвый элементаль был похож на очень худого человека с кожей цвета серого пепла; местами на его теле зияли сквозные дыры, но я издалека так и не понял — проделало их санглатское оружие, или это следствия изменения.

Десять минут заняли песнопения над телом и ритуальные жесты. Пока они шли, я задумался. Десять минут. На каждый труп… нам придётся увеличивать количество некромантов в стране, если мы хотим поставить это дело на поток.

Более того — нам придётся формировать из них военное подразделение, или, возможно, приписывать к каждому полку, как приписывают капелланов.

А что самое главное… мне хотелось, чтобы некроманты были подвластны мне. А не Верховному Личу. Меня всерьёз смущало то, какую большую роль он себе отхватил и насколько незаменимым стал.

Не то, чтобы я не доверял старому скелету. Не то, чтобы он давал какие-то поводы к недоверию. Более того, всю ту власть и весь тот вес, которые он приобрёл за последние полгода — я дал ему сам, отобрав у светлых жрецов.

Но… уж слишком он был на своей волне. Отрешённый от земных проблем, видевший эпохи. Он служил не мне — он служил Богине Смерти. Это совпадало с моими планами, но всё же оставляло некоторые отметины на моём самолюбии. Да и… кто его знает.

Наконец, молитвы затихли, и Верховный Лич опустил костлявые руки. Повисла длинная пауза. Труп на столе не шевелился… стоп, а те, обычные, сразу начинали двигаться или нет? Я не помнил этого.

Сам не отдавая себе отчёт о том, что делаю, я шагнул вперёд, но Тилль удержал меня за руку:

— Лучше пока не надо.

Совладав с собой, я кивнул. Да, пожалуй, лучше пока смотреть оттуда.