Агония

Они не спали этой ночью. Не хотели и не пробовали, боясь тратить драгоценные минуты на сон. Несомненно, будут другие минуты, много, но эти — бесценные. Первое узнавание, первое удовольствие, как первое откровение: когда человек, которого всем сердцем желаешь и хочешь, становится невыносимо близким.

— Мне кажется, мы торопимся. Не знаю куда, но точно торопимся.

— Попробуй остановиться.

— Пробовала, не могу. Поэтому я здесь, — улыбнулась Регина.

Мокрая после душа, после секса в душе, она сидела на постели, скрестив ноги и чуть прикрывшись тонким одеялом. Краснела. Не от смущения, что голая перед Вадимом. Заливалась румянцем от его взгляда. Откровенно обожающего. Горячего и горящего. После целой ночи почти непрерывного занятия любовью — ни капли не пресыщенного. По спине от него то и дело мурашки.

Не собиралась она мучить себя и Вадима свиданиями «вхолостую». В этом нет смысла. Зачем сознательно отказываться от удовольствия, если оба готовы к нему и телом, и разумом. Их роман начался не вчера, отдельно друг от друга они все равно быть не смогут. Сказала, что нужно время повстречаться, чтобы успокоился Шамрай, ослабил свой напор и отступил, ведь для шага навстречу нужно немного свободы.

— И куда мы несемся, не вижу, не знаю, но останавливаться уже поздно, — еще раз улыбнувшись, Реня пригнулась и поцеловала Вадима в губы. Крепко и сладко прижалась к его рту — вздрогнула. Это тело отозвалось дрожью недавно пережитого наслаждения; только-только успокоившаяся кровь вновь забурлила, разнося по венам эхо чувственных воспоминаний.

— И не надо ничего видеть, время покажет, — обнял за плечи одной рукой, притягивая к себе и удерживая.

Их время не измерялось днями календарными, часами и секундами, оно измерялось касаниями — жадными по горячей обнаженной коже, словами — громкими и до шепота, поцелуями — долгими, до искусанных губ. Матушка-природа не ошибается, все у нее правильно. Она не зря влюбленных слепыми делает: пока будешь по сторонам смотреть, думать да оглядываться, счастье свое потеряешь.

«Не хочу утро, не хочу, не хочу, не хочу…», — застонала Реня про себя, потому что утро оторвет их друг от друга. Вмешаются дела, проблемы, дневная суета.

Вадим погладил ее по спине — сверху вниз и обратно. Она невольно выгнулась под его руками, чтобы быть ближе, чувствовать его сильнее.

— Как я работать сегодня буду, не знаешь? Тебя совесть не мучает? — Несколько раз коротко поцеловала в губы и, вытянувшись, легла на него сверху.

— Я бы рад сказать, что мучает. Но совсем не мучает. — Вытащил из-под нее одеяло, которое мешало всю ее чувствовать.

Казалось, все силы отдали, в стонах, в криках разбились, друг другом насытились, но нет. Тепло ее тела насквозь прошибло, проникло сквозь кожу, потекло по венам и снова взбудоражило.

— Почему-то меня это совсем не удивляет. Совести у тебя, Шамрай, нет. Мне весь день работать, а ты будешь отсыпаться, — сказала с нежным упреком.

— Хочешь, я не буду отсыпаться?

— Хочу, — рассмеялась искренности его тона.

— Возьми меня с собой на работу.

— Ты сорвешь мне рабочий график и порушишь все планы.

— Реня, ну возьми. Можно я стану твоим младшим научным сотрудником? Я буду себя тихо вести.

— Ты? Тихо? Ты не сможешь вести себя тихо и незаметно. Только появишься, все вздрогнут. Все всё будут знать.

Бывают люди незаметные. Бывают люди, которые умеют вести себя незаметно. Шамрай ни к первым, ни ко вторым не относился. Даже если стараться будет, тихо не получится, энергетика у него бешеная, весь кипучий он, горячий.

— Угу, ты будешь командовать, а я буду тебя слушаться. — Приподнявшись на локте, перевернулся вместе с ней и усмехнулся какой-то своей тайной мысли.

Она задержала дыхание, пока он укладывал ее на спину, и рассмеялась еще громче:

— Верится с трудом.

— Нет, давай я буду студентом, а ты меня проконсультируешь по каким-нибудь важным вопросам.

— Говорю же, весь рабочий график мне порушишь.

— А что у тебя по графику?

Реня сдержанно улыбнулась и выдержала таинственную паузу:

— Я включу на кафедре комп, поставлю рядом свою кружку с чаем… чтобы, если что, видели, что я на месте… потом запрусь в кабинете декана и завалюсь на диванчик.

— Меня только один вопрос интересует, — нахмурился Шамрай.

— Где в это время будет декан?

— Киса, ты читаешь мои мысли.

— В отпуске. Почти все в отпуске. Нет никого, и делать там нечего, хожу просто так штаны протираю.

— Реня… ну возьми… меня… с собой, — снова запальчиво начал ее уговаривать, целуя через слово, и Регина уже не понимала: шутит он или всерьез говорит.

— Подожди… волосы… — приподняла голову и вытащила мокрые волосы из-под спины. Потом улеглась удобно, обняв Шамрая за плечи. — Давай-же, целуй-же, а то скоро вставать…

* * *

Перед работой заехали домой, Регина накрасилась, переоделась и выпила противозачаточные.