Агония белой эмиграции

Получив очередную субсидию в МИД Польши, Д. В. Философов 13 сентября пишет Савинкову: «Кажется, с сегодняшнего дня можно больше не опасаться за судьбу «Свободы»» (газета выходившая в Варшаве при ближайшем участии Б. В. Савинкова). А 30 октября сообщает: «Матушевский (видимо, сотрудник военного ведомства. — Л. Ш.) был необычайно любезен, встретил как давнего друга (я вошел к нему в кабинет один), моментально выдал миллион (польских марок) и сказал, что о дальнейшем надо поговорить особо»⁵². Философов делает раскладку, /54/ на какие подачки от МИДа и военного ведомства можно рассчитывать, в ноябре и декабре 1922 г. Оказывается, всего 8 млн., но этого недостаточно.

Философов, как представитель Б. В. Савинкова, обращается к начальнику польского Генерального штаба с просьбой увеличить денежную субсидию по крайней мере до 5 млн. ежемесячно. «Средства эти нужны, — пишет он, — на поддержку и развитие периодических изданий, на расходы, связанные с посылкой людей в Россию за информацией…»⁵³ Через несколько дней Философов написал письмо с такой же просьбой «господину президенту Совета Министров». Он старался внушить своим адресатам, что газета «Свобода» — идейная, выражающая мысли и программу савинковской группы. Газета, разъясняет Философов, должна чутко прислушиваться к тому, что происходит в России. Философов предлагал в качестве подзаголовка печатать в газете лозунги: «Да здравствуют беспартийные советы» или «Вся власть беспартийным советам».

Переписка Савинкова с Д. В. Философовым, с английским разведчиком Сиднеем Рейли, с А. В. Амфитеатровым и другими его корреспондентами в 1922–1923 гг. является важным обличительным материалом. Д. В. Философов, в прошлом «типичный русский либерал», теперь занимается и такими «деликатными» поручениями, как продажа захваченных бандитами Павловского в уездном городке Демянске советских и партийных документов. Пишет Савинкову, что да вручил эти документы Пилсудскому и, хотя нельзя преувеличивать их значения, они «подняли наш авторитет» и облегчают получение «некоей субсидии»⁵⁴.

В это время бурную деятельность развил Сидней Рейли, который называл Савинкова «самым близким ему человеком». Он пишет из Праги (7 мая 1922 г.): «Можете себе представить, что я здесь мобилизовал всех и вся. Громадные услуги мне оказал Крамарж. Вы знаете почему? Из-за Вас, потому что я ему сказал, на что пойдет часть денег, которые я заработаю. Великолепный старик».

Из Лондона (5 сентября): «Вам нужно познакомиться) с Вальской. Она вышла замуж за величайшего американского богача и получила от него свадебный подарок — 5 миллионов долларов наличными… Она будет в Париже после 12 сентября… Если бы Вы с нею познакомились, Вы могли бы увлечь ее на деятельную помощь… Помните, я Вам всегда говорил, что нашему делу недостает подходящей, влиятельной женщины».

Из Лондона (31 января 1923 г.): «Только что встретил Черчилля… Спросил его, не может ли он помочь, указав подходящих людей со средствами. Он, по-видимому, был искренне озабочен и просил меня ему написать, т. к. он завтра утром уезжает. Прошу Вас немедленно дать мне схему для письма, кроме того, думаю, что было бы хорошо, если бы Вы приложили собственное письмо…» /55/

Из Лондона (5 февраля): «Сейчас отправил Ч. [Черчиллю] Ваше письмо с приложением длинного письма от себя, объясняющее все положение, согласно Вашим указаниям. Будем надеяться, что он что-то сделает и скоро ответит».

Из Нью-Йорка (28 августа): «Приехал я сюда и немедленно должен был заняться поисками денег, и что Вы думаете? Ни один из тех людей, которые через меня в первые два года войны заработали миллионы долларов, не дал мне ни одного цента».

С. Рейли спрашивает Савинкова о «некоем римлянине», имея в виду Муссолини. «Вот если бы Вам к нему найти дорогу! Неужели нет путей? Его симпатии, наверное, на нашей стороне»⁵⁵.

Савинков нашел эту дорогу. «Я бросился к фашистам, — рассказывал он. — Думал, что здесь будет поддержка бескорыстная»⁵⁶. О встречах Савинкова с Муссолини появлялись сообщения еще накануне Генуэзской конференции. «Известия» 21 марта 1922 г. опубликовали заметку под заглавием «Единый бандитско-черносотенный фронт».

Через год в этом предприятии у Савинкова появился посредник в лице А. В. Амфитеатрова — буржуазного журналиста, сотрудничавшего до революции в изданиях самых разных политических направлений. Оказавшись в эмиграции, он жил в Италии и писал Савинкову, что получил от лица, связанного с «правящей итальянской партией», предложение составить меморандум «по вопросу вооруженного движения на Петроград». Амфитеатров просил сохранить содержание письма в строгом секрете. «Вы человек независимый от партий и сам по себе представляющий партию, — обращался он к Савинкову, — и знаете как стратегию, так и тактику того, что теперь принято называть контрреволюцией».