Агрессия

- Кое-кто остался, но они тоже ничего не меняют. И вообще, на самом деле больше от гражданского начальства проблем, чем от нелегалов. В Киеве ведь свои взгляды на зону отчуждения. Им хочется, чтоб в ней все теперь, как на кладбище было: понятно, предсказуемо и строго по программе. Как говорится, умерла, так умерла. Очень хочется начальству сделать так, чтобы поскорее забыл народ о Зоне с большой буквы. Стирают чиновники из памяти людской любые упоминания о недавних проблемах, желают, чтобы только Чернобыльская авария восемьдесят шестого года осталась в истории и ничего больше. Даже рапорты и отчеты о больших заварушках… ну, ты помнишь, о каких… под сукно засунули, а над старым саркофагом новый хотят возводить. Вроде как все по плану, никаких аномальных проблем не было, и нет. А-а… ладно… пусть это на их совести остается. У нас свои дела, у них свои. Совпадают интересы - хорошо, а нет… и суда нет.

- Все понятно. Чиновничий заговор молчания, столпотворение, прорывы зверья из зоны… это реальная головная боль, но в целом-то обстановка под контролем, разве не так?

- В целом, да.

- Чего ж вы меня выдернули, если все настолько замечательно?

- Отставить. Я не сказал, что все замечательно. И насчет новых тварей неясно. Откуда они прорвались - большой вопрос. Так что комплекс проблем еще тот, потому тебя народ и потребовал. Без Старого, говорят, никак не обойтись.

- И давно вас мнение народа стало волновать? - усмехнулся Старый. - В депутаты не метите, случайно?

- По какому округу? - поморщился Остапенко. - По зональному? Нет, Старый, можешь не беспокоиться. Я позвал тебя не для рекламной поддержки своей предвыборной кампании. Действительно твоя помощь требуется. Бойцов у меня много, спецы имеются высшего класса… ты и сам в курсе. В общем, выбор есть, но сейчас мне нужен именно ты.

- Вам?

- Нам всем, - не моргнув, исправился Остапенко. - Опасаешься, что снова подставлю?

- Было такое опасение, - кивнул Старый. - Но раз вы об этом так вот прямо спросили - больше не опасаюсь. Теперь я в этом уверен.

- Тяжелый ты человек, Старый, - вздохнул Остапенко. - Но пусть будет так, думай что хочешь. Главное - проблему реши. Бибик обрисовал тебе ситуацию?

- В общих чертах. Но пока на месте не осмотрюсь - не уляжется в голове. Так что выводов у меня пока нет.

- Их и у меня пока нет. Знал бы я, с какой стороны к проблеме подойти, сам бы размотал клубок этот змеиный. Но намек я понял. Грузить вводными и ценными указаниями не буду. Только одну установку озвучу сразу, как говорится, на берегу. Если ситуация не осложнится до предела, играй по правилам, Старый. Как бывший морпех, а не как наемник, понимаешь меня? Много будет глаз за тобой наблюдать.

Остапенко указал взглядом вверх. Это можно было понимать двояко: и как «держать руку на пульсе будут высшие чины», и как «наблюдать будут компетентные органы с помощью спутников». В любом случае, просьба была ясна - обойтись без гражданских жертв.

На самом деле Старый никогда не жертвовал гражданскими. Даже в бытность наемником. Разве что перегибал палку и «зачищал» некоторых негодяев, чью вину перед обществом еще лишь предстояло доказать. Вот на недопустимость подобной практики и намекал Остапенко.

- Это вас в Киеве попросили?

- Это уже не твоя забота. Просто сделай, как я сказал, и будет тебе счастье. Понимаешь меня?

- Если ситуация не осложнится, - повторил Старый слова генерала, делая акцент на «если», и кивнул: - Хорошо. Но ведь не все зависит от меня, за желающих осложнить ситуацию я не в ответе.

- О чем и речь. Соображаешь по-прежнему быстро. Это хорошо. А теперь давай поговорим о чем-нибудь постороннем. Как там на Алтае?

Старый покачал головой:

- У меня тоже один предварительный вопрос имеется. Что делала Татьяна в Дымере?

- Может, лучше про Алтай? - вздохнул Остапенко. - Мы ведь не хотели раньше времени забивать тебе голову работой.

- Ответьте, и поговорим о чем угодно, хоть об Алтае, хоть о политике, хоть о конце света.

Генерал вдруг уставился в окно:

- Коля, ты это видишь?

- Так точно, жмется к нам кто-то, - ответил шофер. - Четвертая машина взяла его на заметку.

Когда машины вырулили с Воздухофлотского проспекта на полосу разгона Кольцевой, Андрей тоже увидел, что в стройные ряды черных «Ауди» настойчиво пытается вклиниться серый «Ленд Крузер». При этом серый «японец» вел себя не совсем так, как это делает «дорожное быдло». Он не «наезжал», не сигналил и не моргал фарами. Просто ехал, словно приклеенный, в левом ряду, не позволяя замыкающей машине группы себя отсечь или притормозить. «Крузер» будто бы готовился к финишному спурту: «вот вырулим на Кольцевую, я вам покажу, как умею ускоряться!» И все же Лунев был уверен, что «Тойота» готовится не к гонкам, а к чему-то другому.

- Лучше на прицел его возьмите, - посоветовал Старый. - Он не жмется, он позицию занимает.

- Мы в броне, - заявил водитель. - Уровень защиты «Б шесть». Пусть хоть из «калаша» лупят, если мозгов нет.