Агрессия

– Да все в порядке, мам, – заглянул в кухню Вадим, – нам с Брианом спать пока не хочется. Вот я ему телек и включил.

– Ты хоть понимаешь, что этот человек считает себя средневековым рыцарем? И от телевизора у него может случиться культурный шок.

– Чего случится? – не понял Вадим. – Нет у него никакого шока. Он говорит, что видел такие вещи в крестовом походе у арабов.

– Телевизор? – удивленно подключилась к разговору Марина.

– Он считает, что это большое увеличительное стекло. А люди танцуют где-то в замке у богатого сеньора.

– Танцуют? Ему еще только танцев современных не хватало, – забеспокоилась Тамара. Они с Мариной одновременно поднялись и заглянули в зал.

Увлеченный зрелищем Бриан не заметил их появления. Он хлопал в такт ритмичному звуку барабанов. По телевизору шло выступление каких-то народных кавказских коллективов. Мужчины в черкесках гордо отплясывали стоя на носках. Потом откуда-то у них в руках появились короткие сабли и к барабанщикам присоединились музыканты со свирелями. Акробатический этюд, изображавший битву под музыку, вызвал такой бурный восторг со стороны Бриана, что он вскочил с дивана и стал выкрикивать слова в поддержку одного из «дерущихся».

А потом под плавную музыку на сцену выплыли дамы, закутанные с головы до ног во все черное. Создавалось впечатление, что они не идут по сцене, а парят над ней. Только длинные косы, развевающиеся в такт движениям, показывали, насколько на самом деле быстро они двигаются.

– Вот видите, – наконец заметил их Бриан, – Вот именно так и должна одеваться дама вашего положения, – обратился он, к Марине показывая пальцем в телевизор.

Она фыркнула и выскочила обратно на кухню. Ее щеки горели от возмущения.

– Скоро у меня от него случится культурный шок, – выпалила она Тамаре.

Прелат как обычно сидел в библиотеке. Лежащий перед ним свиток даже у него вызывал трепет. Если бы папа знал, какие документы хранятся в его библиотеке, то мог бы не только лишить его сана, но и упрятать в тюрьму, объявив в предательстве интересов церкви. И все-таки прелат ни за что на свете не стал бы уничтожать книги. Хранители мудрости веков они всегда были для него не только источником знаний, но и чем-то большим. Это были друзья, которые никогда не предавали. Они всегда готовы были протянуть руку помощи в трудную минуту. К тому же, именно книги позволили епископу добиться много. И вполне возможно, что и папский престол скоро будет принадлежать тому, кто его действительно заслуживает.

Он знал, что его окружение и многочисленная родня с большим почтением, но и не меньшим удивлением восприняли его решение посвятить свою жизнь церкви. Глупцы. Он давно понял, что претендовать на престол Франции он может всю жизнь. И что он будет иметь? Землю, сопоставимую с его сеньоратом, окруженную владениями такими же сильных и независимых баронов как он сам. А вот должность князя церкви, перед которой склонялся даже германский император, была действительной реальной, а не мифической властью. Этой цели он посвятил всю свою жизнь. Позволяя себе только одну единственную слабость. Имя ей было Эрмон.

– Извините господин, – дверь библиотеки приоткрылась, и на пороге появился камерарий, заведующий в замке платьем и провизией. Он временно в отсутствие Эрмона выполнял обязанности коннетабля. – К вам дама. Это вдова, просящая защиты.

Бесцеремонно отодвинув склонившегося слугу, в комнату вошла женщина. Дорогой плащ, расшитый золотом, промок насквозь. С капюшона полностью скрывавшего лицо капала вода.

Прелат поморщился. Как жаль, что нет Эрмона. Он бы точно не притащил просительницу сюда. Сам бы позаботился и о ней, и о решении ее проблем, не вмешивая его в эту бесполезную суету.

– Добро пожаловать, мадам, – произнес прелат довольно сухо. – Вы найдете приют и защиту в этом доме. Сейчас мой слуга проводит вас в отведенную для гостей комнату, – он сурово посмотрел на камерария, прячущего взгляд. Тот уже догадался, что совершили ошибку. Теперь, стараясь ее загладить, он ухватил женщину за полу плаща, собираясь выпроводить ее из библиотеки поскорее.

– Сюда мадам, – напряженно произнес он, стараясь привлечь ее внимание.

– Думаю, сеньор, столь любезно предоставивший мне приют, сначала захочет выслушать о моих бедах, – прозвучал знакомый низкий голос.

Епископ внимательно посмотрел на незнакомку и сделал знак слуге, приказывая удалиться. Тяжелая дубовая дверь библиотеки закрылась, оставляя его наедине с посетительницей. Женщина откинула капюшон. Волна темных слегка вьющихся волос немедленно вырвалась на свободу, окутывая даму почти до пояса. Прелат посмотрел в темно-синие глаза и покачал головой.

– А ты совсем не изменилась. Словно и не было этих тридцати лет.

– А ты все сердишься? – женщина непринужденно скинула промокший плащ на ковер и, сняв тонкие кожаные сапожки, с ногами забралась на уютное кресло, застеленной шкурой медведя. – Брр. Ну и погодка на улице. Холодновато для осени. Не находишь?