Агрессор

Мне уже приходилось раньше присматривать за учеными такого типа, держать их за руку в боевой обстановке или сопровождать до зданий, в которых ни разу не был ни один из нас, и я склонялся к тому, чтобы просто позволять им заниматься тем, чем они хотят. Чем меньше я знал, тем в меньшем дерьме я мог бы оказаться, если бы все пошло наперекосяк. Но одна вещь всегда приводила меня в недоумение: у Тони и его товарищей мозг был размером с наполненный горячим воздухом воздушный шар, и они всю свою жизнь тратили на разрешение законов вселенной — так как же получалось, что они не могли осилить даже банку пива?

Военно-воздушные силы Великобритании доставили большой контейнер к нам в Форт-Худ, затем переправили его сюда, а ключи отдали Тони. Он казался пацифистом, считавшим, что, может, там было просто достаточно дурмана, чтобы заставить всех выйти из здания, но я так не думал. Благодаря устройству Чарли ФБР удалось наладить наблюдение за происходившим в здании, но что им действительно требовалось, так это то, что было у Тони в голове. Он специализировался на новейших газах; он, казалось, был на «ты» с каждой молекулой планеты. Кроме того, он знал, как точно их смешать, чтобы они убили, парализовали или просто вывели человека из строя тогда, когда он все еще мог ползти.

Шквал инструкций донесся из штабной палатки. Специальный агент Джим Бастендорф по прозвищу Зови Меня Бастер[1] готовил смену дежурных и, как обычно, поднял при этом страшный гул.

Бастендорф действительно хотел, чтоб все называли его франтом, но мы сразу же окрестили его Глухим Бастардом[2] — сокращенный вариант его фамилии, и произносить это было легче.

Бастард был техасцем, и это все объясняло: его плечи, руки, кисти рук и, самое главное, его живот были необъятных размеров. Ему бы не принесло никакого вреда воздержаться от пары стейков после Рождества. У него была аккуратная короткая стрижка и вощеные усы, как у кайзера Вильгельма. Он все время закручивал их края, как будто опустить их кончики вниз было признаком слабости. Джим Бастендорф точно выполнял свое предназначение: наорать на всех, дать всем по голове, решить проблему.

Для этого человека все было поединком; каждую минуту каждый день происходила битва, которую он должен выиграть. Его челюсти непрерывно жевали табак. Каждые пятнадцать минут он выплевывал изо рта в пластиковый стаканчик кучу густого, черного, слюнявого дерьма, затем доставал из пачки в заднем кармане очередную горсть и начинал весь процесс сначала.

Наша с ним проблема началась из-за акцента Тони. Когда бы он ни задавал вопрос или пытался внести какое-то предложение, тот просто стоял с озадаченным видом и всегда говорил о Тони как о «том английском ученике из трейлера, который ни черта не понимает». Я для него был еще одним пустым местом из Британии, которое постоянно задавало дурацкие вопросы: «А с этим что? А если так? Ты действительно думаешь, что, заставляя этих ребят не спать двадцать четыре часа в сутки, ты вынудишь их выйти оттуда?»

Когда он все же снисходил до нас, то все равно не мог понять, что мы здесь делаем. Наше задание было очень кратким и четким. Пока мы не трогали Бастарда и беспомощно шли ко дну, он позволял нам носить на шее маленькие голубые пластиковые пропуска, и мы могли оставаться здесь вечно, ожидая, пока он, как Пятая Когорта, не поднимется на гору. Ему было наплевать — что, собственно говоря, меня мало волновало — мне тоже было все равно. Если Бастард не хотел слушать, это была не моя проблема. Водные запасы Давидианцев истощались, и рано или поздно они должны были либо проголодаться, либо их должна была замучить жажда, либо им просто все это надоело бы. В конце концов они выйдут, так что я просто буду ставить чайник для себя и Тони, пока не покажутся белые флаги.

Бастард захохотал во все горло. Из громкоговорителя донеслось распоряжение собраться в штабе. Что-то случилось.

— Да заткнитесь же вы! — проорал Бастард. — Ну-ка проверьте, что там случилось; кажется, шоу начинается!

Я расстегнул мешок и поднялся на ноги. На фоне свинячьего визга и скрипа гусениц раздавался еще какой-то звук. Бастард включил такой режим громкоговорителя, что его подчиненные могли слышать телефонный разговор между переговорщиком и членами секты.

Девочка не старше пяти лет была внутри здания. Среди шума можно было услышать ее приглушенный плач.

— Вы собираетесь меня убить? — тихо спросила она.

Глава шестая

Переговорщик находился на базе ВВС США в тысячах километров отсюда — еще одна тактическая ошибка. Он говорил очень тихо и спокойно, а парни Бастарда в это время в штабном шатре орали и свистели.

— Нет, дорогуша, никто не собирается тебя убивать.

— Это правда? Танки все еще здесь.

— Люди в танках не причинят тебе зла, дорогуша.

Другой мужской голос вмешался в разговор.

— Почему вы позволяете своим ребятам показывать задницы нашим женщинам? — он разозлился не на шутку. — Здесь живут приличные женщины; знаете, так не пойдет! Почему мы должны вам доверять?