Агробление по-олбански

– Ну, разумеется, хотя я и плачу горькими слезами по своим девочкам, но все равно чувствую в глубине сердца, вот здесь, свою силу. Я каждый день хожу к морю, раздеваюсь там, чтобы показать злой Албасты, насколько простая женщина может быть красивой, пусть она видит мою грудь, мой живот. – Агница провела по телу рукой. – Пусть она видит груди, которыми я кормила моих девочек, пусть она видит живот, в котором я носила своих крошек. Пусть она видит мою, – тут Агница запнулась, – из которой…

И тут, словно преодолевая плотину, из нее хлынуло окончание истории семьи:

Третья за век война на Балканах могла бы вспыхнуть и в Словении, которая первая объявила о своем выходе из Югославии, но, миновав Любляну и погромыхав в Осиеке и Вуковаре, она всей своей тяжестью обрушилась на Боснию. С чего все началось и почему брат пошел на брата – трудно сказать, но Агнице кажется, все началось с того, что в магазинах появилась кока-кола, «бубль-гум» и конфеты “Haribo”. Все очень обрадовались, потому что конфеты были в яркой красочной упаковке, и бросились разглядывать, что на этой упаковке написано. Люди вдруг стали разборчивыми и научились понимать в политике и читать этикетки на товарах и бейджики на людях, чтобы узнать, в каком продукте больше мяса, какао и сои, а в каком человеке больше сербской или хорватской крови. Также стало модным читать о подлинной, но скрытой истории Косово, Боснии и Герцеговины, Словении и Македонии с Черногорией. Но кем были дети Агницы? В жилах ее рода текла австрийская, венгерская, сербская, чешская, болгарская, итальянская, турецкая, хорватская, боснийская и еврейская кровь. И она считала себя боснийкой скорее по месту жительства.