Агробление по-олбански

По мнению Жана, ключ, найденный в парижской квартире Александры, был ключом от банковской ячейки, в котором и хранились все секреты и разгадки. Но чтобы проникнуть в банковскую ячейку, нужно было втереться в доверие к персоналу «Глобакса».

– Не могли в банк попозже поехать, сеньор Помидор? – позавидовал я досматривающему сны Раулю.

– А клиенты? Кто ж нам тайну банковского вклада откроет, когда много народу за спиной? Эх ты, голова! – Жан погладил меня по черепу.

– А почему тебе должны открыть тайну вклада?

– Потому что я мужчина и француз, а они женщины и русские!

В банке Жан достал серебряный ключик от ячейки.

– Так, и чего вы хотите?

– Я вам уже объяснил, я приемный отец Александры, вот ключ от ее сейфа. Вот свидетельство о смерти. Мне только узнать, нет ли в ее ящичке чего-нибудь особенно памятного.

– Пусть придет сама вкладчица.

– Я уже вам объяснял – она умерла. Вот заключение о смерти. Мне только посмотреть, нет ли там дорогих для нас вещей – реликвий. Если есть, мы будем все оформлять через нотариуса.

– Зинаида Петровна!

– Одну минуту, Марина!

– Здесь нештатная ситуация.

Жану пришлось объяснять еще раз.

– Сначала соответствующие документы, а потом – пожалуйста, такова инструкция.

– Черт бы вас побрал, – выругался по-французски Жан.

– Извините, так написано в инструкции.

– Черт бы побрал эту систему. – Жан протянул девушке по имени Марина карточку.

– Что это такое?

– Вы что, не видите? Библия. Я вам ее уже показывал. – Жан начинал раздражаться.

– Так, и чего вы хотите?

– Хочу, чтобы вы меня обслужили.

Марина покрутила кредитную карточку в руках. Зачем-то посмотрела на нее через лупу, словно первый раз видела.

Денег не дали. Потому что финансовый кризис. Он, как и зима, в Россию нагрянул неожиданно. Экономика, как от пинка в под дых, сложилась пополам и сразу уменьшилась в два раза. Затем рухнула. Многие денежные операции приостановлены, а межбанковские связи прерваны. Такое впечатление, что у экономики России разбойники с большой биржевой дороги вытащили кошелек и мобильный. Хулиганы, подонки, мерзавцы!

– Зинаида Петровна, здесь нештатная ситуация!

Разбирались долго, несколько раз куда-то звонили. Наверное, большому президенту, который сказал, что кризиса в России нет и не будет. Слишком Россия большая и слишком далеко ото всех. Не по зубам! Не дождетесь! А если что, замочим в сортире! Клали мы на вас всех!

Наконец деньги с карты сняли, но переводить их в рубли отказались.

– Извините, – смущенно промямлила служащая, – мы не можем конвертировать валюту с вашей карточки, у нас погасли компьютеры.

– Прошлый раз безо всяких компьютеров конвертировали.

– Так когда это было? – навострив уши, подбежала к Жану начальница.

Бедная девушка испуганными глазами сигнализировала что-то нам.

– В прошлый раз, – любовался темпераментом Зинаиды Петровны Жан.

– Когда конкретно?

Марина поднесла палец к губам. Я понял, она просит нас, чтобы мы молчали и не рассказывали о том, как она меняла нам деньги без компьютерной справки.

– Конкретно полтора дня назад. – Жан прищурил специально для Зинаиды Петровны глаза.

– В каком окошке вам выдали деньги?

Марина закрыла лицо руками. Я дернул Жана за рукав.

– Вот в этом! – Жан широко улыбнулся.

– Что вы наделали? У меня ребенок больной! Я ему на операцию кредит собиралась взять.

– Извините, – сказал Жан.

– Что теперь с вами будет? – спросил я.

Марина помолчала.

– Уволят, наверное, – уверенным голосом произнесла она.

– Вот я дурак, – протянул Жан.

Я вспомнил, что когда меня уволили с работы, я тут же попытался найти новую – устроиться наборщиком в типографию. Объявление о работе прочитал в бесплатной газете, что раздают у метро. Пришел на собеседование, а там такая девушка. Кадровик и глянцевый кадр в одном лице. Глаза огромные, улыбка с ямочками. А у меня финансовый кризис.

Поулыбались друг другу. Пошутили. Говорит: «Приходите на второй этап. На ночную смену в типографию».

– А вы там будете?

– Нет. С вами будет мастер смены возиться.

Я пришел, посмотрел куда-то, поделал что-то. Под утро заснул под гул печатных машин. Снилось мне, что печатают не газеты, а деньги, что федеральная резервная система появилась и под Пермью, что печатный станок включен на полную мощность. А потом снилось, что я напечатанную продукцию выношу пачками через проходную. В итоге приоделся, купил машину, прошел второй этап собеседования, фейс– и дресс-контроль, и вот уже кадровик приглашает меня в гости. Достает пряные венгерские огурчики и маринованный болгарский перец. Острый и соленый флирт. Мы с ней целуемся, а у нее муж вот-вот придет. Муж приходит, но мы на него внимания не обращаем. Я перетаскиваю кадровичку из комнаты в комнату. Рву на ней одежду, вытаскиваю из лифа грудь. Хочу везде попробовать ее на вкус. Зажимаю в каждом углу, тискаю на каждой поверхности.

На третий этап я не пошел. От греха подальше. Жене не сказал, почему.

Позвонила кадровик: «Вы же были фаворитом первого тура, почему вы не пришли?»