Агробление по-олбански

Оксана, по ее словам, сначала отказалась покупать пылесос. Тогда продавец чистоты начал угрожать. Сказал, что из-за спорофитов, из-за этих размножающихся микробов мы все скоро умрем, и наш ребенок будет расти больным, ибо споры проникнут в легкие и влагалище. Что он отравится. Что в доме полно грязи.

Гипноз чистейшей воды. Оксана немного поторговалась и выложила 150 тысяч. На оставшиеся деньги она купила фильтр, который очищает воду в десять раз лучше, чем обычный фильтр. Это были все деньги, что мы копили на будущее, на нашего ребенка.

Когда я вернулся из командировки, воздух был как-то наэлектризован. Будто Оксана натерла пылесосом шерстяные ковры. До умопомрачнения. Чтобы угодить или спасти нас всех от скорой смерти. Но на потолке висели разряды-молнии и топоры-люстры. И тогда я сорвался и накричал, и понял: вот что-то сгорает у меня внутри. Моя любовь умирает. А уже после Оксана, вся в слезах, показала мне тест на беременность, и я в отместку сказал «нет». И теперь мне никогда не отмыться. Очень-очень тяжело снова стать чистым.

Последней в сетке вещания шла игра в телевизионное казино. Сеть сканворда опутала экран и мою уставшую голову. Надо было угадать слово из трех букв. Поставить правильные буквы на красное и черное. Звонок платный. А слово было не «куш» и не «хуй», а «хуш».

Эрик тоже играл в различного рода казино. В карты ему играть даже интересней, чем в шахматы. Потому что в карты он пытается совершить невозможное – обыграть не меня, а систему. Когда он сошелся с Оксаной, точнее выиграл ее у меня в шахматно-чувственно-рулеточной игре, он почти ничего не делал, а только пытался обыграть интернет-казино. Весь иссохся, постоянно считая, посадил печень на наркотиках.

Интернет сам по себе – это ограбление по-олбански. Вместо того чтобы заводить семью, рожать детей, строить дома, копать огород – многие это делают виртуально. Они встречаются, женятся и берут на воспитание детей и питомцев в интернет-играх. Если составить список того, чего нас лишили современные технологии, то он получится весьма внушительным. Впрочем, умные люди уже подсчитали, что мы потеряли из-за веба. Бумажные письма и память, уважение к историкам и врачам, уединение и спокойствие, концентрацию и чувство меры, терпение и ответственность, свободные вечера и несколько часов сна, прослушивание дисков и альбомов полностью, умение читать серьезную литературу. Самые продаваемые сейчас книги – о том, как сбросить лишний вес и уменьшить талию. А после различных диет идут книги по кулинарии.

Наевшись от пуза, постояльцы легли спать, даже ведущих телевизионных передач потянуло в сон. Один я сидел перед тупо мерцающим экраном и думал, как бы отмыться. От близости моря в комнате становилось еще душнее. На спине и под мышками образовывались капли пота. Я их чувствовал. Мы играли с морем в зеркальное отражение. В прилив-отлив. Время от времени накатывающая волна касалась моих век и ног.

Интересно, куда ведет телевизионный кабель, может быть, к настоящему глубокому морю? Может, кабель – это канаты от парусов или цепь от якоря? Я встал с кресла, нащупал пальцами где-то между складками тюлевых занавесок и искрами напряжения штепсель. Провод повел меня за дверь. Я вышел на лестничную клетку и понял, что кабель через трубу уходит на крышу. Ведет меня, как Тесея, нить Ариадны. Поднявшись по железной лестнице, мимо лифтового отделения, через чердак и рубку, я вышел на поверхность.

Кругом шипела, ворковала, гудела ночь. Крыша дома напомнила мне палубу военного корабля, идущего на полном ходу среди волн и льдин. Авианосца с рубками бетонных выходов на капитанский мостик, с пушками и локационными антеннами, с истребителями-воробьями и корабельными бомбардировщиками-гульками на полетной палубе. Прямо с борта этого корабля я окунулся в море звезд и темно-синих волн. Все неожиданное приятно. Особенно приятно искупаться после долгого ожидания на берегу.

Поплескавшись в эмоциях, я на крыше собственного дома обнаружил еще одного – юнгу. По крайне мере, некто занимался чем-то вроде лазания по мачтам, забравшись на столб, с другой стороны бетонного ангара для птиц. Я подошел поближе.

– Чего смотришь? – спросил он меня.

– Так просто, пытаюсь понять, зачем ты туда залез.

– Чего, не видишь, ворую.

– Чего воруешь? Небо?

– Не видишь, провода скручиваю.

– Ага, значит, это ты пустил у меня по экрану медузообразные волны.

– Лучше помоги, а не мешай работать.

– А чем помочь?

– Возьми вон тот резиновый шланг и отведи от меня вот эти концы.

Вблизи я разглядел на его ногах специальную обувь для лазания по столбам с такими длинными когтями – как ногти ведущей прогноза погоды. Ни дать ни взять щупальца осьминога.

– Зачем воруешь? – спросил я, когда «электромонтер» соскочил со столба.

– Жрать-то чего-то надо. Народ с голоду помирает, а они по телевизору мороженое показывают. Сникерсы разные. Райское наслаждение. Чего, не согласен?

– Согласен. Лучше зарабатывать так, чем пищевыми добавками.