Агротуризм для олигарха

– Затем мысленно подели пенек, который собрался колоть крест накрест и одним ударом поруби сначала вдоль, потом поперек, желательно не до конца, чтобы бревно не распалось на части после первого удара.

Я поставил пенек поменьше на свой постамент и сделал так, как сказал гуру бревен (надеюсь, не в том смысле), и да, это было эпично!

– Трехочковый, – показал я взглядом на обрубленные поленья, – кто здесь мастер?

Алиса прыснула и пошла складывать дрова.

– Я тебе помогу, сложу все в поленницу, чтобы ты не отвлекался.

– А какой приз ждет меня в конце? – ну, я не мог не поинтересоваться.

– Обед, – невозмутимо ответила Алиса.

– А может еще один поцелуй?

Девчонка нахмурилась и ничего не ответила. Поторопился, испортил все. Желая вернуться к непринужденному разговору, спросил, покалывая (да-да, легко и непринужденно) пеньки:

– Так значит, тебе нравится слушать то, что я говорю.

Слегка помедлив, она кивнула.

– Как бы я к тебе не относилась, считаю, что ты достоин, чтобы к тебе порой прислушиваться, фильтруя, конечно, все пошлости и скабрезности.

– Ска…, что? Алис, тебе 93?

Девчонка улыбнулась.

– А как ты ко мне относишься? – огорошил я ее внезапным вопросом. – В твоей фразе прозвучало «как бы я к тебе не относилась».

Алиса распахнула свои синие глаза и замолчала.

– Я жду правды, малышка.

Глава 9

– Не называй меня малышкой, – надулась и отвернулась.

Я усмехнулся.

– Ну, а кто ты? Ты ведешь себя как ребенок, я бы мог называть тебя деточка, но тогда я буду выглядеть как престарелая дама, только мундштука не хватает и воротника стоечки.

Алиса попыталась сдержать смех, но не получилось.

– Ну, у тебя и фантазия, Никольский.

– Ответочка, не называй меня по фамилии.

Девчонка уставилась на меня.

– Тебе это не нравится?

– Слегка раздражает, – ответил я, разрубая очередное бревно. А в этом что-то есть, физическая нагрузка, только не искусственная. Мышцы налились, что мне очень нравится.

– Хорошо, – кивнула головой Алиса, подбирая поленья.

– Ты не ответила на мой вопрос, – я повернулся к девчонке, вопросительно смотря на нее.

Думала, что я забыл. Отвлекся и забыл. Она просто плохо меня знает.

Алиса пожала плечами.

– Двояко.

– Ответ, достойный выступления на вручении оскара, – усмехнулся я, – «Как вы себя ощущаете, держа в руках такую награду?» «Двояко»

Девчонка улыбнулась.

– Воспринимай это как хочешь.

– Нет, ты уж объясни, – я отложил орудие пыток дерева и присел на свой постамент.

Алиса вздохнула.

– С одной стороны ты очень бесишь своими шутками и подкатами, а еще наглостью и прямолинейностью, с другой – всем этим и удивляешь, иногда даже восхищаешь. Среди моих знакомых нет людей, похожих на тебя.

Надо же, даже вроде честно. Это ход такой? Вывести меня на откровенный разговор, а потом полить ушатом говна в своей газетенке?

– Я вообще один такой, – усмехнулся я. – Пойду, поймаю связь с внешним миром, пока мой охранник не решил, что ты придушила меня ночью.

Я встал, направляясь к холму, чтобы позвонить Марку. А то я опять про него забыл, не привык я отчитываться перед кем-то. Но хоть Марк и был параноиком, я понимал, что такая мера необходима.

– Можно я с тобой прогуляюсь? – послышалось сзади.

Я обернулся.

– Ну, пошли, мне не жалко.

По дороге шли молча. В мою голову ворвались деловые вопросы, которые нужно было решать. Я перечислял про себя тех, с кем нужно связаться, помимо Марка. Несмотря на то, что мой бизнес был достаточно налажен, я даже в отпуске всегда продолжал работать. А тут я выпал из реальности, мне и позвонить никто не может.

Алиса тоже молчала. Я украдкой глянул на девчонку, выглядит расслабленной и спокойной, то ли привыкает ко мне, то ли задумала что-то. Не исключаю ни одно, ни другое.

Если бы она мне рассказала причину приезда сюда, пусть даже не до конца, но хотя бы сказала, что она журналистка и хочет написать про меня статью – возможно, я бы сейчас по другому воспринимал ее. Девочка она не глупая, красивая, с характером – могло бы что-то сложиться даже больше, чем на одну ночь. Но я не терплю ложь и лицемерие. Когда я говорил, что ревность является моим самым нелюбимым чувством – я слукавил. Я ненавижу, когда мне откровенно врут, особенно для личной выгоды. И этот червячок неприязни постоянно шевелился во мне, как только я начинал думать о девчонке.

Алиса неожиданно подняла глаза, перехватив мой взгляд на себе. Я отвернулся. Одно дело, когда я лапаю ее взглядом, другое, когда думаю о ней в ином ключе.

Мы поднялись на холм, где я сразу достал телефон и первым делом позвонил своему заму.

Алиса

И зачем я напросилась к нему в компанию? Само как-то получилось, а сейчас чувствую себя неуютно, хотя и стараюсь не показывать. Он же еще будет созваниваться, а я что в этот момент должна делать? Водить хоровод вокруг него?

Мы поднялись на холм, и Никольский, с хмурым видом начал кому-то названивать.

– Вы там охренели все, что ли?! – после какой-то долгой фразы собеседника заревел мужчина, – какая авария?! Ты без меня решить ничего не можешь?! Я тебе деньги плачу, чтобы в критической ситуации ты мне сказал, что не смог до меня дозвониться?!