Аяла и первый дракон

Я приняла быстрый душ и, облачившись в фиолетовую мантию, не забыв прихватить учебники, пошла в учебный корпус.

После завтрака мы собрались на семинаре по Контролю резерва. Данный предмет велся у нашей группы отдельно, потому что требовалось пристальное внимание к каждому адепту.

Сам семинар проводился в аудитории для медитаций. Предмет хороший, но иногда заставляет на нем засыпать, поскольку проводится он в полной темноте. Хоть глаз выколи, не заметишь. И вот, как преподаватель в этой тьме должен пристально за нами следить, до сих пор остается загадкой. Особенно, когда он засыпает быстрее нас, оглашая звенящую тишину своим тяжелым храпом.

И вот сижу я, медитирую, как неожиданно воздух за мной сгустился, заставляя по телу разогнать на время притихших мурашек, а над ухом почувствовалось чье-то дыхание.

— Трис, ты? — шепотом спросила я, озираясь по сторонам и усиленно вглядываясь в темноту.

— Вторая попытка… — промурчал брюнет, практически касаясь губами моего уха.

— Ты-то что здесь делаешь? — зашипела я, отодвигаясь от него подальше.

— С проверкой пришел… — мурлыкнул в другое ухо мужчина.

— Так иди и проверяй. Зачем в ухо мне дышишь? Отвлекаешь! — шикнула я, отползая уже в другую сторону, но уперлась в чью-то крепкую грудь. Их там двое что ли???

Руки тут же сомкнулись на моей талии, пальцы пробежались по животу, заставляя неожиданно охнуть.

— Отпусти, бесстрашный! — щелкнув наглеца по рукам, рыкнула я. — Если руки еще нужны!

— Эй, тихо там! — раздался чей-то голос из темноты.

— Слышишь, тихо надо, ты отвлекаешь, — снова мурлыкнул брюнет, но руки от меня убрал.

— Это я отвлекаю? — громким шепотом бросила я, и отовсюду послышалось злобное шиканье. — Простите.

Остаток семинара я просидела в полном недоумении и тишине. Больше на меня никто не дышал и не пытался лапать. Я даже не знала, что меня расстраивало больше. Поэтому пришлось тихонько сидеть и прощупывать объем своего резерва.

Вообще, понятие резерва очень непростое, а главное, тяжело измеримое. Условно он измеряется в магических единицах – льенах. И по количеству этих льен можно судить о резерве мага, а значит, о его мощи. Так как объем резерва говорит о том, какую силу единовременно может использовать этот самый маг. Ну если жахнет, то насколько далеко придется бежать.

Только правильно измерить его не просто. Ну сами посудите, чтобы это сделать, надо опустошить себя полностью, а после такого последствия обычно плачевны, а чаще летальны. Поэтому мы должны уметь ощущать свои границы, чтобы и жахнуть, если надо, ну и не издохнуть после этого.

После обеда всех адептов на ковер, то есть в актовый зал вызвал ректор. Чихвостил всех и каждого, что, признаться, нас немало удивило. Кто ж знал, что он так умеет? Я даже спросила у своего соседа, у которого уже дергался глаз и подрагивали губы, он тоже не знал. Стоял такой бледный-бледный. Завещание в уме, наверное, составлял.

Оказалось, ректору доложили о нашей (читай моей) попойке и вечеринке. Поэтому всех алхимиков ждала отработка, может, наконец, полигон почистят от снега, и запрет на самостоятельное изготовление любых напитков, настоек и вообще жидкостей. А всем, остальным застуканным, сделают выговор с последующей отработкой на благо любимой академии.

В мою сторону ректор, почему-то бросил особенно крепкий взгляд. Знаете, от которого на загривке волосы дыбом встают, а в голове сразу выстраивается ряд неутешительных картинок, предрекающих на неминуемую погибель. А мне теперь мучайся и гадай: он знает, что я вылакала всю алхимическую зеленую жижу, или что я избегаю брюнета, тем самым, не выполняя его прямой приказ?

— И напоследок, уважаемые адепты, Новогодний бал переносится на седмицу позже, хотя надо бы его вообще отменить. — усиленным магией голосом оповестил всех ректор Беорцигской академии магии.

Тут же зал разразился громким шепотом, а девушки слаженно вздохнули, заставив меня непроизвольно закатить глаза. Ну вот чего им неймется? Откуда у всех (даже у ботанички и серой мышки Милдред) такое желание щеголять в бальном платье на высоченных каблуках?

— Господа! — призывая к тишине, рявкнул ректор. — Если кто-то еще надумает устроить праздничные попоища, можете считать, что это и был Новогодний бал. Другого вам не видать!

Не желая дальше слушать, а также снова попадаться на глаза ректору, я протиснулась сквозь толпу любопытствующих и предвкушающих адептов в сторону выхода. Когда кто-то зажевал мой ботинок, надо признать, что любимый, я разозлилась сильнее. Ведь пришлось на карачках искать свою потеряшку, с каждой секундой все дурнея от ароматов таких же любимых ботинков адептов.

— Ая, ты что там ползаешь? — громким шепотом спросил Лерой.

— Линзу потеряла. — ответила я, прикидывая в уме, как объяснить потом родителям, если я тут издохну от благовоний, источаемых БАМской обувкой.

— Ты же не носишь линзы. — неожиданно вспомнил Лерой.

— А я-то думаю, почему найти не могу.