Вернувшись домой, я улегся на диван, сунул в рот сигарету и принялся решать простенькую задачу с двумя неизвестными, Артёмом и Калачом. Кто же из них решил померяться с нами силами? Хотя, если разобраться, какая разница? Дело не в этом. Главное, как из сложившейся ситуации не просто выпутаться, но ещё и пользу извлечь? Перед глазами почему-то мелькнуло лицо Казбека. Я погасил сигарету, усмехнулся пришедшей на ум мысли, перевернулся на бок и крепко уснул.
Телефон зазвонил точно в семь. Я снял трубку:
— Да.
— Сань, это я, — Олег откашлялся. — Бубен со своей шантрапой едет по Михайловскому шоссе в сторону «Кедра». Знаешь, где это?
— Знаю.
— Всё, о чём ты просил, сделано. Мишаня ждёт тебя во дворе.
— Понял, — коротко отозвался я.
— Ну, что… Ни пуха тебе. И удачи.
— К чёрту, — ответил я и положил трубку.
На улице было на удивление тепло. Декабрь неожиданно отступил под напором южных ветров, и в воздухе витал неуловимый запах подтаявшего снега и свежести. Я выбросил окурок и поднял стекло. Не хватало мне ещё лирического настроения. Сейчас нам с Мишаней придётся заняться делами, отнюдь не такими чистыми, как этот снег, голубовато мерцающий на обочине в проносящемся свете фар. Но от этого никуда не уйти, Бубен должен знать, куда лезет и чем всё это может для него закончиться.
Наш микроавтобус, качнувшись, остановился в двухстах метрах от «Кедра», чуть слышно гудя в вечерней тишине. Я вылез, отдав необходимые инструкции Мишане. Он покивал с обычным своим деловым видом и погнал автомобиль на стоянку перед «Кедром». Убедившись по ярко вспыхнувшим огням стоп-сигналов, что автобус встал чуть поодаль от остальных машин, я удовлетворённо кивнул и неторопливо двинулся вперёд.
«Кедр» — загородный развлекательный комплекс для небедных клиентов. Ресторан, казино, сауна и бордель с постоянно обновляемым составом девочек — это и есть «Кедр». Плюс чистый воздух и отсутствие лишних ушей. Словом, для гуляк вроде Бубна и его команды место самое подходящее. Я дохромал до рубленого крыльца, стилизованного под старину, привалился к нему и закурил, оглядываясь по сторонам. В свете мощных фонарей, установленных на крыше здания, причудливо застыли в своём бело-зелёном наряде настоящие кедры, печально склоняя к земле обременённые снегом лапы. Кое-где между ними пламенели россыпью драгоценных камней гроздья рябины. Голый старый тополь чуть слышно поскрипывал в одиночестве, жалуясь на недуги и скорбя об ушедшем лете. Сейчас бы неплохо выбраться в лес на лыжах, подумал я, но вместо этого забегал пальцами по кнопкам мобильника, набирая номер Бубна. В конце концов, я сюда не на экскурсию по зимнему лесу приехал. Мишаня, наверное, уже заждался в засаде, оглаживая пальцами холодный ствол автомата.
— А? — послышалось в трубке сквозь звуки музыки и взвизги девок. Бубен отдыхал по полной программе.
— Бубен? — на всякий случай уточнил я.
— Ну. А ты кто?
— Махницкий.
— Какой ещё Махницкий? — недоуменно вопросил он пьяноватым голосом. — Эй, урод, ты, часом, номер не попутал?
— Я — тот человек, с которым ты встречался сегодня в корейском ресторане, — терпеливо пояснил я, улыбаясь при мысли, что очень скоро моему несдержанному собеседнику придётся ответить за все те гадости, что сорвались в мой адрес с его длинного языка.
— Ну? — словарный запас Бубна явно оставлял желать лучшего, как и его манеры.
— Надо встретиться.
— Зачем это? А-а, — он рассмеялся, — я и забыл, ты же жить хочешь. Одумался, дурилка, и решил сдать Горенца и всю Богдановскую общину, пока не поздно?
— Угадал.
— Хвалю. Лады, подваливай тогда к нам. Пятнадцатый километр Михайловского шоссе, там съезд налево, — принялся он объяснять дорогу к «Кедру»
— Нет, так не пойдёт, — оборвал я его. — Встретимся на въезде в город через двадцать минут.
— Да? Эй, как там тебя… Махнюк, а ты случайно никакой подляны не затеваешь? — насторожился он. — Смотри, ноги поотрываю и вставлю в задницу другой стороной. Понял меня?
— Всё ясно. Если так боишься, возьми с собой бойцов побольше, — усмехнулся я.
— Боюсь?! Ах ты, тля… ну ладно, поговорим при встрече, — угрожающе произнёс он и отключился.