Айк Дикий (СИ)

Айк стоял на коленях у лохани, вцепившись пальцами в деревянный бортик и вглядывался в лицо Эрны. Образ мужчины расплывался перед глазами девушки тёмными тусклыми красками, но даже сейчас она ощущала его взгляд… Взгляд, полный боли и раскаяния…

— Тут мазь я принёс, надо будет раны на спине смазать, чтоб заражение не началось… Да и заживёт быстрее, — в помещении купальни послышался назидательный голос старца-лекаря по прозвищу Мудрый.

— Оставь, я заберу и смажу раны, — прозвучал хриплый полушёпот Айка.

— Чуть дитя неповинное не сгубили, — сокрушался старец, полосуя этими словами душу графа. — Но Господь не позволил…

— Моя вина… я был слеп и не узрел сразу правды, — и столько боли в этих словах… Айк ведь и подумать не мог, что Эйлит на такое способна, хотя сам виноват. Надо было раньше выдать её замуж да убрать с глаз долой, может Господь наказал его за сожительство с женщиной без благословения.

— Сейчас девочке нужен уход и забота, телом и духом она крепкая, может и выживет… У неё лихорадка, надобно её в кровать уложить да укутать… — старец возился с какими-то глиняными ёмкостями, помешивая очередное зелье. — На ночь нужно дать ей это, я оставлю тут, — он указал пальцем на маленькую деревянную чашку.

— Я всё сделаю, как ты говоришь. Отнесу её на своё ложе и буду с ней, — Айк поднялся на ноги и взял в руки льняное полотнище.

— Я поутру её проведаю, принесу нужное лекарство, — молвил старец и направился к выходу из купальни, а Эрна ощущала, что вновь проваливается куда-то в темноту.

Ближе к ночи её тело горело, словно в огне… Начались приступы лихорадки, Эрна вздрагивала, металась по кровати, как раненная птица и кого-то постоянно звала…

Айк был рядом. Каждый её крик и судорожный хриплый вздох отражался в нём болью и пыткой. Нижняя сорочка девушки насквозь промокла от пота, мужчина периодически обтирал её чело льняной тряпицей. Айк так и лежал всю ночь в одежде на своём ложе поверх шерстяного покрывала, держа Эрну за руку.

— Сигвальд… Сигвальд, где ты? — шептала она в бреду, мечась по кровати. — Его нет… его там нет… Сигвальд… там нет чудовища…

Айк чувствовал себя беспомощным и разбитым, ведь он сам чуть не погубил её, свой маленький рыжий огонёк, то единственное тёплое и прекрасное, что с ним происходило за последнее время… Эрна открыла душу не взирая ни на что, а он растоптал, словно размазал подошвами своих сапог… Ослеплённый недоверием к чужакам и врагам… Ведь стоило поначалу разобраться в ситуации, тогда Эрна бы не пострадала… И что теперь? Что, если она не выживет и уйдёт навеки, забрав с собой его душу и обрекая на муки совести? А коль выживет, то сможет ли простить?

К рассвету жар немного спал, девушка погрузилась в обычный сон. Айк так и лежал подле неё всю ночь не смыкая глаз, будто стерёг драгоценную душу, которая намеревалась покинуть немощное девичье тело.

Дверь в графские покои скрипнула, охранники пропустили лекаря Мудрого, который обещал явиться поутру.

— Осмотрите её, лекарь! Как она? Что с ней будет? — граф выглядел бледным и измождённым, под исполненными печали очами залегли тени.

— Обычный сон…и это радует. Жар немного спал… Надобно раны на спине смазать, чтоб заражение не началось, — назидательно молвил старец, положив ладонь на влажное от пота чело спящей Эрны. Затем он задумчиво покачал головой и принялся доставать из кожаной сумки какие-то зелья.

— Уже смазывал… той мазью, что ты мне оставлял… — вздохнул Айк, а перед глазами опухшие красные раны на белой коже, чудовищные следы его ошибки… Сейчас бы забрал эту боль и удвоил, в таком случае было бы легче…

— Тут зелья от простуды, как очнётся, дайте ей отвар… — лекарь положил на стол льняной мешочек с травами.

— Известно ли тебе, что Эйлит не принимала твои зелья и понесла от меня? — тихо спросил Айк у старца. — Может зелья твои не помогли?

— Быть того не может… — лекарь застыл на месте, изумлённо взирая на графа сквозь прищур своих серых очей. — Не могла она понести от Вас, мой господин…да и вовсе ни от кого не могла. Эйлит бесплодна, словно пустоцвет. Не даровал ей Господь возможность зачать… Лично с ней беседовал да осматривал, она даже кровь не роняла никогда, как обычно у девиц каждый месяц бывает. Так что это либо ложь, либо чудо… — Мудрый покачал головой от удивления. — Но на чудо это не схоже…

— Я тебе верю, старец, — Айк выдохнул с облегчением, словно гора с плеч свалилась, но тут же сжал пальцы в кулаки. — Солгала опять мне, чтоб наказания избежать… — процедил мужчина сквозь зубы. — Да мало ей десять плетей…

— Уж не сомневаюсь, что теперь Вы поступите справедливо, господин. Она оклеветала ни в чём не повинную девушку и заслуживает наказания… — старец слегка поморщился. — Хотя я не сторонник насилия, но всё же… А уж на счёт ребёнка я Вас заверяю… Не могла она понести…

Когда лекарь удалился, Айк велел позвать Дрого. Тот незамедлительно явился к своему господину.