Айн Рэнд

«Исходя из общей логики того, кто мы, исходя из общей логики того, что такое любовь и секс, – мы должны были полюбить друг друга… Однако в нашем чувстве нет ничего такого, что могло бы навредить или угрожать кому-либо из вас… Нет ничего такого, что изменит мою любовь к моему мужу или любовь Натана к его жене… Мы не предлагаем вам разрешить нам предаться любовной связи… Мы решили, что нам надо проводить друг с другом наедине один день в неделю, посвящая его самим себе… Это всё…»

Фрэнк и Барбара с облегчением переглянулись: речь шла не об интимных отношениях, а об интеллектуальном общении наедине! Они дали согласие на такое развитие отношений между Айн и Натаниэлем. Так началась эта драма, которая будет продолжаться до 1968 года и вовлечет в свою орбиту множество человеческих судеб.

Через несколько недель (по другим сведениям, через пять месяцев, в январе 1955 года) Айн и Натаниэль заявили Фрэнку и Барбаре, что хотят вступить в сексуальные отношения друг с другом. Пока они еще не нарушили четырехсторонний договор, но хотели бы получить согласие Фрэнка и Барбары, без которого эта связь недопустима. Обсуждение велось в течение нескольких недель. Поначалу Фрэнк и Барбара были решительно против, однако Айн снова начала убеждать их с позиций логики:

«Это правильно и рационально, что Натан и я чувствуем по отношению друг к другу то, что мы чувствуем. Но так же правильно и рационально то, что наша сексуальная связь может длиться только несколько лет».

По словам Натаниэля, инициатором перехода их связи в иное качество был именно он. Однако стоит вспомнить, что Айн Рэнд, по-видимому, изначально считала подобные отношения правильными. Ведь именно так ведут себя почти все героини ее произведений: встречаются одновременно с двумя мужчинами, испытывая к обоим одинаковые чувства, более того, считают это совершенно нормальным и не страдают угрызениями совести. Так, в романе «Мы живые» Кира Аргунова состоит в отношениях с Лео Коваленским и чекистом Андреем Тагановым; Джоан Хардинг, героиня пьесы «Красная пешка», любит одновременно и осужденного Михаила Волконцева, и коммуниста Кареева; Дэгни Таггарт из «Атланта…» очень быстро забывает про Хэнка Риардена и влюбляется в Джона Голта; даже Доминик Франкон из «Источника», любя Говарда Рорка, выходит замуж за Питера Китинга, а потом за Гейла Винанда (здесь, правда, ситуация несколько иная, поскольку любит она лишь Рорка). Известно, что, когда Айн Рэнд спрашивали, можно ли быть влюбленным сразу в нескольких человек, она говорила, что это может быть позволено «гигантам духа» (она явно имела в виду себя и Натаниэля). Однажды она ответила, что можно «быть наполовину влюбленным в двух разных людей одновременно».

Так что, по ее логике, в любви одновременно к Натаниэлю и Фрэнку, пожалуй, не было ничего ненормального. Другое дело, что ни Барбаре, ни тем более Фрэнку подобное развитие отношений не казалось естественным. Однако после тщетных попыток повернуть события вспять они вынуждены были согласиться на этот странный эксперимент: продолжать жить прежними семьями, разрешив Айн и Натаниэлю встречаться раз в неделю без каких-либо ограничений и условий. Все четверо принесли клятву до конца своих дней никому не рассказывать об этой странной договоренности.

Всё это время Айн продолжала писать «Атланта…». В январе 1955 года она полагала, что сможет завершить роман за три-четыре месяца. На деле на это ушло два года. Значительную часть этого времени она потратила на заключительную речь Джона Голта, занявшую 60 страниц. В течение этих двух лет она все время находилась на грани эмоционального срыва, работая по много часов в день, порой доводя себя до полного физического и интеллектуального истощения. Ее творческий потенциал достиг зенита, но продолжительное интеллектуальное переутомление, по свидетельству Барбары Брэнден, сопровождалось приступами ярости, чрезмерной подозрительностью, самовосхвалением, пренебрежением к интересам и чувствам других. К этому еще добавлялись ее запутанные отношения с Фрэнком и Натаниэлем.