Айн Рэнд

А вот еще одно значительное событие, произошедшее, когда Алисе было семь лет. (Давайте еще раз поразимся тому, что писательница столь ярко помнила происшествия шестидесятилетней давности, будто они случились только вчера. Невольно приходит на ум автобиографическая книга Набокова, где знаменитый писатель-эмигрант так же детально разбирал свое русское детство. Несколько забегая вперед, скажем, что «набоковские» параллели с жизнью Айн Рэнд будут анализироваться нами еще неоднократно.) Вновь морской курорт. Прекрасный отель, в котором останавливались в основном иностранцы, с роскошным теннисным кортом, что было крайне редко в тогдашней России. Случайно проходившая мимо корта Алиса увидела двенадцатилетнюю англичанку, играющую в теннис. Казалось бы, что в этом особенного? Однако образ юной, грациозной и стройной спортсменки в черных чулках и белых теннисных туфлях, стремительно передвигающейся по корту, навсегда врезался в ее память как символ чего-то прекрасного и независимого… Прекрасного и независимого настолько, что маленькая Алиса уже тогда не строила иллюзий – она прекрасно понимала, что не станет такой никогда. Однако ничто не мешало ей описывать этот идеал в своих романах. Черты ее любимого женского персонажа, Дагни Таггарт из романа «Атлант расправил плечи», будут в известной степени навеяны этим детским впечатлением.

Маленькая Алиса откуда-то узнала и запомнила имя прекрасной незнакомки – Дейзи Герхарди. Насколько нам известно, сама Айн Рэнд в дальнейшем никогда не пыталась познакомиться с Дейзи. А ведь это было так просто: ее старший брат Уильям Герхарди (1895–1977) позднее станет знаменитым британским писателем. В своих воспоминаниях он напишет и о своей сестре Маргарет, по прозвищу Дейзи, и о том, как любил играть с ней в теннис[41]. (Кстати, семья торговца хлопком Герхарди жила в Санкт-Петербурге недалеко от Невского проспекта, так что теоретически Алиса могла встретиться с Дейзи и в родном городе.)

Где произошли встречи с «ерундовой музыкой» и символом независимой женственности Дейзи Герхарди? По мнению Барбары Брэнден, это случилось в Крыму, куда Розенбаумы якобы ездили отдыхать каждое лето и проводили там два месяца. Однако нам кажется, что в данном случае автор классической биографии Айн Рэнд ошибается. Ни один другой источник не упоминает о регулярных поездках семьи в Крым. А вот о том, что Розенбаумы ежегодно отправлялись на разные курорты Финского залива (например, Териоки, Сестрорецк или Лисий Нос), сообщают практически все. Кроме того, Уильям Герхарди в своих воспоминаниях также пишет о поездках его семьи в Сестрорецк, а не в Крым. Именно там они играли в теннис и слушали на набережной симфонический оркестр[42]. Об этом же в одном из интервью упоминает сестра писательницы Нора[43]. Кроме того, в Териоки у Розенбаумов даже была собственная дача, где они проводили время вместе с семьей Гузарчик[44]. Так что, на наш взгляд, знакомство Алисы с «ерундовой музыкой» и встреча с Дейзи произошли именно на берегу Финского залива, а не в Крыму.

Приблизительно в это время юная Алиса стала заниматься коллекционированием разных бумажных и прочих мелочей. «Я всегда собирала всякие разности», – вспоминала позднее писательница, добавив, что мать часто сетовала и на это увлечение дочери, считая, что та приносит в дом хлам. К счастью для девочки, бабушка, услышав жалобы Анны Борисовны, приобрела для внучкиных коллекций специальный комод с выдвижными ящиками.

Что же собирала маленькая Алиса? Она очень любила открытки с репродукциями известных живописных полотен, продававшиеся в галантерейных магазинах, но выбирала лишь те, на которых были запечатлены люди; пейзажи и натюрморты ее не интересовали. Кроме того, она коллекционировала фотооткрытки с видами различных местностей, где она побывала. К примеру, в ее коллекции были почтовые карточки с репродукцией «Русалки» художника С. С. Соломко, портретом Виктора Гюго, бюстом Аристотеля, видами пика Маттерхорн в Швейцарии и Санкт-Петербурга, фотографиями любимых актеров. Помимо этого, она обожала собирать другие бумажные мелочи – газетные вырезки, наброски, документы, эскизы, записи и т. п. Это коллекционирование всяческих мелочей продолжится и позднее. Писательница привезет с собой в эмиграцию – и сохранит до конца жизни – не только практически все свои советские документы, включая «Матрикул студента Ленинградского института экранного искусства», серпасто-молоткастый заграничный паспорт, но даже билет на корабль «Де Грасс», привезший ее в Америку в 1926 году. Некоторые из этих открыток и вырезок будут найдены после ее смерти в папке под названием «Фотографии, которые мне нравятся» (ныне они хранятся в Институте Айн Рэнд в США).