Айн Рэнд. Эгоизм для победителей

Нельзя сказать, что вокруг объективизма и Рэнд не было противоречий в либертарианских кругах. Вездесущность Рэнд делала её удобной мишенью для недовольных и едких либертарианцев. В неодобрительной статье SIL News заметил новый феномен – «антирэндийские настроения» или распространённую среди либертарианцев практику «получения явного психологического удовольствия и уважения от публичных пренебрежительных комментариев и комичных двусмысленных выражений об Айн Рэнд либо от употребления определённого объективистского жаргона». Хотя в отношении объективизма действительно могут быть «комичные аспекты», новостное издание заявило, что выделять Рэнд в качестве объекта насмешек было неприемлемо, поскольку она оставалась «источником» либертарианства.

Более существенно то, что патриотизм Рэнд и её почтение к отцам-основателям были противоречивы в рамках движения, считавшего Конституцию документом принуждения (потому что она провозглашала свою сферу полномочий даже над теми, кто её не подписывал)[560]. Мнение Рэнд о запуске «Аполлона-11» в глазах многих стало воплощением этого противоречия. В «Объективисте» она рассказывала о том, как её пригласили наблюдать за запуском ракеты в качестве особо важной гостьи. В сопровождении кучи людей почти за 3 мили от места запуска Рэнд была преисполнена благоговения. «Аполлон-11» был «конкретизированной абстракцией человеческого величия», и, глядя на взлёт ракеты, она испытывала «чувство не просто триумфа, но нечто гораздо большего: чувство, что движение белого луча света было единственно важным во всей Вселенной»[561]. Это был мастерски написанный текст, ставший одним из любимых самой Рэнд.

Читая её отчёт, Джером Таккилл не верил своим глазам. В «Рациональном индивидуалисте» он спрашивал: «Неужели Айн Рэнд стала частью системы в новой роли «придворного интеллектуала?» По мнению Таккилла, НАСА было кучкой «бандитов, распоряжавшихся миллиардами долларов, украденных у налогоплательщиков, возможно, «рациональных» бандитов, стремившихся совершать величайшие технические подвиги, но тем не менее бандитов»[562]. Либертарианцы могли смириться с тем, что Рэнд поддерживала ограниченную функциональность правительства, но из-за похвал деятельности НАСА её антиэтатизм начал казаться надуманным, тем, что можно проигнорировать, когда это удобно. К тому же эта статья не была единственной. «Аполлон-11» стал вдохновением, духом времени, по мнению Рэнд, которая ещё несколько лет раз за разом будет упоминать о запуске ракеты.

Что либертарные критики упустили из виду касательно «лунной поездки», так это то, что восторг Рэнд от «Аполлона-11» был связан с её постоянным беспокойством о регрессе Соединённых Штатов до уровня Петрограда приблизительно 1920 г. Её страхи оживились благодаря появлению движения за защиту окружающей среды, которое она расценивала как жестокий атавизм, затягивавший человечество в каменный век. На своём выступлении в Ford Hall Forum в 1970 г. она раскритиковала экологизм, назвав его «антипромышленной революцией». Она представляла себе мрачное будущее, когда каждый представитель среднего класса будет по утрам заваривать себе кофе на газовой плите, потому что электрические кофейники будут запрещены, и по два с половиной часа будут кататься на городских автобусах, потому что машины теперь тоже находятся под запретом. «Жёны будут каждый день стирать подгузники вручную так же, как и все остальные вещи, так же вручную мыть посуду – всё вручную, потому что не будет такой потакающей эгоизму роскоши, как стиральные или посудомоечные машины». Как обычно, Рэнд не была готова принять ценности этого политического движения такими, какие они есть, потому что была уверена в наличии тайного плана, лежащего в его основе. «Чистый воздух не является для экологистов ни проблемой, ни целью… Любители природы хотят уничтожить технологии и не допустить прогресса», – уверяла она своих слушателей[563].

По мнению Рэнд, природа не была чем-то доброжелательным, это – стихия, которую должен сдерживать человеческий разум. Петроград при коммунистах попал в эту стихию и из цитадели европейской культуры превратился в голодный город, где каждый день приходилось бороться за выживание. Теперь же казалось, что экологисты усомнились в базовых достижениях индустриализации и торговли, открытиях, возносивших человека над зверем. Коллективисты, которые раньше концентрировали свои силы на борьбе с неравенством и несправедливостью, «теперь осуждали капитализм за изобилие». В таком контексте «Аполлон-11» был для Рэнд лучом надежды; она воздавала хвалу не силам государства, но чудесам технологий и человеческим достижениям[564].