AION. Исследование феноменологии самости

326 Гермес имеет золотой жезл,[636] "наводящий на бодрых сон, отверзающий сном затворенные очи у сонных". Наассены связывали это с Эфес, 5, 14: "Встань, спящий, и воскресни из мертвых, и осветит тебя Христос". Как алхимики использовали известную аллегорию Христа — lapis angularis, или краеугольный камень, — для своего lapis philosophorum, так и наассены приняли ее в качестве символа своего первочеловека Адама, точнее, "внутреннего человека", являющегося скалой или камнем, ибо он "послан вниз Адамантом, вышним первочеловеком".[637] Алхимики утверждали, что их камень "оторвался от горы без содействия рук"[638]; то же говорили и наассены о внутреннем человеке, низведенном "в форму забвения"[639]. У Епифания, гора — не что иное, как Христос Архантропос, от которого отколот камень внутреннего человека. Согласно даваемой Епифанием интерпретации, это означает, что внутренний человек зарождается "без участия человеческого семени": "малый камень, который сделался великою горою".[640]

327 Архантропос представляет собой Логос, за которым души следуют "трепеща", подобно летучим мышам [= теням. — Прим. пер.], летящим за Гермесом в nekyia*. Он ведет их к Океану и — по бессмертным словам Гомера — "мимо ворот Гелиосовых, мимо пределов, где боги сна обитают". "Он [Гермес] есть Океан, прародитель богов и людей, вечно подверженный приливам и отливам, то подступающий, то отступающий." Люди порождены отливом, боги — приливом. «И они говорят,что об этом написано: "Я сказал: вы — боги и сыны Всевышнего — все вы".[641]" Здесь родство или тождество Бога и человека выступает в явном виде, и в Священном писании — не меньше, чем в учении Haacceенов.

6

328 Как рассказывает Ипполит,[642] наассены возводили все к триаде, состоящей, во-первых, из "благословенной природы благословенного вышнего Человека, Адаманта", во-вторых, из смертной природы нижнего человека, в третьих — из "рожденной наверху расы, лишенной царя", к которой принадлежат "желанная Мариам, и великий мудрец Иофор,[643] и провидица Сефора (Зиппора) ,[644] и Моисей, порождение которого не принадлежит Египту"[645] Все четыре вместе образут брачный quaternions классического типа[646]:

МУЖ.......—......ЖЕНА

...|.............................|

СЕСТРА …--…БРАТ

МАТЬ…--…ОТЕЦ

ЦАРИЦА…--…ЦАРЬ

НЕЗНАКОМКА…--…ДАЛЬНИЙ ВОЗЛЮБЛЕННЫЙ

АНИМА…--…АНИМУС

329 Моисей соответствует мужу, Сефора (Зиппора) — жене; Мариам (Мириам) — сестра Моисея; Иофор (Иефрон) представляет архетип мудрого старца и соответствовал бы отцовскому анимусу, если бы quatemio принадлежало женщине. Однако тот факт, что Иофор назван "великим мудрецом", предполагает, что quatemio является мужским. В случае женщины акцент, поставленный здесь на мудреце, пришелся бы на Мариам, которая тогда приобрела бы значение Великой матери. В любом случае, в нашем quatemio отсутствует инцест между братом и сестрой, обычно весьма характерный. Напротив: Мириам отчасти приобретает для Моисея значение матери (ср. Исход, 2, 4, слл.). В своем качестве пророчицы она наделена магическими чертами личности. Когда Моисей взял в жены мавританку — " Ефиопянку" — это привело Мириам в такое негодование, что она "покрылась проказою, как снегом" (Числа, 12, 10). Таким образом, Мириам не лишена возможности играть роль анимы. Наиболее известная ветхозаветная фигура анимы, Суламифь, говорит: "Не смотрите на меня, что я смугла" (Песнь Песней, 1, 5). В "Химической Свадьбе" Христиана Розенкрейца, царственная невеста оказывается наложницей мавританского короля. Негры, в особенности эфиопы, играют существенную роль в алхимии в качестве синонимов caput corvi (голова ворона) и nigredo. В "Страстях Святой Перпетуи"[647] они выступают представителями грешного языческого мира.