Айседора Дункан. «Танцующая босоножка»

Днем Элизабет бегала по урокам, которые удалось организовать дома у учениц, Айседора пыталась снова танцевать для богачей, хотя это было трудно, богачи начали разъезжаться в свои загородные имения. Поехать следом Айседора не могла, не на что.

Собираясь дома вечерами, они строили планы, Раймонд рассказывал, какие пароходы стоят в порту, по какому расписанию отправляются, как долго плывут до Англии, сколько стоят билеты.

– Нужна пара тысяч долларов, не меньше.

– Нам вовек не накопить… – вздохнула Элизабет.

– Ничего, что-нибудь придумаем. Главное, не терять надежды.

Что еще они могли обсуждать кроме переезда? Все мысли, мечты, разговоры только об этом.

И вдруг…

– Я не поеду.

– Куда не поедешь? – даже не сразу поняла старшего сына мать. Они никуда в тот вечер не собирались. К тому же в семье Дункан никто никого не вынуждает ехать вместе с остальными. Болен, нет настроения? Так и скажи, остальные поймут, в семье Дункан все понимают друг друга. Обычно даже без слов понимают.

Август набычился сильней:

– В Европу не поеду.

Это попахивало нелепым бунтом, Дора уже была готова расхохотаться над неразумностью заявления, обычно малейший проблеск неповиновения ценностям семейного корабля мгновенно пресекался общими усилиями, Дунканы понимали, что одна-единственная трещина может расколоть их семью и пустить на дно всех сразу. Но Август продолжил, отчего у матери просто перехватило дыхание.

– У меня есть невеста, мы любим друг друга и намерены пожениться. Она… нет, я не поеду. – глядя на неспособных от неожиданности вымолвить ни слова родственников, он зачем-то уточнил:

– Останусь с Саррой здесь в Нью-Йорке.

– Ты?!.. – Дора даже не смогла договорить, буквально задохнувшись от возмущения.

Давился невысказанными словами Раймонд, замерла, в ужасе прижав ладонь ко рту, Элизабет. Не дыша, смотрела на брата и Айседора.

Если бы Август просто сказал, что влюбился и попросил привести девушку для знакомства, Дунканы повозмущались, но согласились, а потом дружно высмеяли молодого человека за его выбор, даже если бы тот оказался удачным. Или приняли девушку в свой клан на правах кандидатки с угрозой быть изгнанной, если не станет походить на них во всем. Но Август все решил сам, даже не представив какую-то там Сарру родным!

От грохнувшей двери в комнату матери со стола со звоном упала ложка. Из комнаты донеслось:

– Не смей называть меня матерью после такого!

Август явно не ожидал столь бурной реакции, он растерянно повернулся к Элизабет:

– Лиззи, что такого страшного я сказал?

Старшая сестра отвернулась от него, залившись слезами. Раймонд и вовсе впал в истерику, он смахнул со стола все остальное и принялся кричать, что брат предал всех их, что он изменник, что не имеет права называться Дункан.

Спокойной оставалась лишь Айседора, она молча наблюдала за катавшимся по полу от ярости Раймондом, рыдающей у окна Элизабет и растерянным Августом. Старший брат, конечно, глупец, если намерен жениться. Семья сделает невозможной игру в театре, творчество, но вот его влюбленность Айседора понимала. Сама она не так давно отказалась срочно выходить замуж за Ивана Мироцкого, однако переживала из-за того, что любовник не отвечает на письма. Правда, Раймонду по журналистским каналам удалось выяснить, что Мироцкий давно женат, его супруга осталась в Англии, но Айседора предпочла бы услышать это лично от обманщика.

Интересно, в кого же так влюбился Август?

– Август, ты познакомишь меня со своей девушкой?

– Ты, правда, этого хочешь, Дульси?

Удивился не один Август, Элизабет вдруг перестала лить слезы, а Раймонд кататься по полу с истерическими взвизгами: «Я же говорил, я говорил!».

– Да, хочу. Хоть сейчас.

– Пойдем…

Айседора успела шепнуть сестре:

– Я попробую его отговорить…

Элизабет кивнула. Как бы ни были Дунканы злы на ренегата в своих рядах, они простили бы Августа, вернись тот в строй с покорно опущенной головой.

– Где вы познакомились? – поинтересовалась Айседора, как только они с братом вышли из дома.

Август принялся с воодушевлением и надеждой объяснять, что Сарра талантливая актриса, она играет… играла Джульетту и так хороша в этой роли, что не влюбиться невозможно.

– Ты ее тоже полюбишь, я уверен!

Сестра уверена не была.

В крошечной меблированной комнатке их встретила хрупкая девчонка, тонкая до прозрачности и бледная до синевы.

Лет шестнадцать, не больше, – подумала Айседора. – Какая из нее жена? Надо объяснить это Августу, чтобы подождали, пока это дитя не повзрослеет. А он тем временем поплывет вместе с остальными в Европу.

Ей стало жалко беднягу, Айседора раскинула руки, приглашая Сарру в свои объятья. Та прижалась, словно маленькая, уткнулась лицом в плечо и звонко шмыгнула носом. Сестра собралась объявить растроганному такой сценой Августу, что Сарра обязательно понравится Дунканам, семья простит своеволие одному из своих членов, и молодые люди смогут пожениться года через два, когда девушка тоже приедет в Европу.

Но ничего сказать не успела, Сарра вдруг странно хрюкнула и метнулась за занавеску. Ее вытошнило! Айседора растерянно смотрела на брата, тот развел руками: