Айседора: Портрет женщины и актрисы

Но все ее качества не были очень близки ему по духу. Ее манеры были безыскусными и живыми — иногда, как он считал, слишком. Хотя Айседора и любила его, она, видимо, посчитала бы ханжеством по отношению к своей с таким трудом добытой свободе, если бы перестала спорить с ним, когда бывала не согласна, или флиртовать с другими мужчинами. Хотя она и была способна посвятить себя человеку, в которого была влюблена, собственнические притязания с его стороны тут же побуждали ее к проявлению своей независимости. Привыкший командовать Зингер не мог спокойно реагировать на это, что легко можно увидеть по эпизоду с музыкантом Андре Капеле.

Однажды вечером, когда Айседора и Зингер давали азиатский костюмированный бал в ее студии, в нем внезапно вспыхнула ревность. Он вошел в соседнюю пустующую комнату и увидел драматурга Анри Батая и Айседору, которые вели себя так, что можно было предположить, что между ними отношения более чем дружеские³². Зингер вышел из себя и публично порвал с Айседорой. Он покинул ее дом, но прежде объявил о своем отказе от строительства театра для Айседоры³³. Видя, что гости крайне огорчены этой сценой, Айседора, как истинная хозяйка, попыталась обратить все в шутку, станцевав «Смерть Изольды». Но, безусловно, она была очень удручена. Батай, весьма огорченный происшедшим, написал Зингеру письмо с объяснениями, но безрезультатно. Встреча, которую организовала Айседора, чтобы помириться, закончилась ничем. Через два дня Зингер уехал из Франции в Египет³⁴.

Рисунок танцевальной позы, сделанный Бурделем, 1909 (коллекция мадам Марио Менье — Кристины Далье

БОЛЬШОЕ ГОРЕ 1913–1914

Как обычно бывало с Айседорой, когда ее любовные отношения давали трещину, она полностью погружалась в ра-боту. В январе 1913 года она вместе с аккомпаниатором Хене Скином выехала на гастроли в Россию. Именно во время этого турне у нее начались галлюцинации, которые явились предвестниками ужасного события. Когда они ехали в отель, Айседора стала рассматривать сугробы по обочинам дороги, и внезапно они приняли весьма отчетливые очертания двух детских гробов, настолько очевидных для нее, что она в возбуждении указала на них Скину. Другое событие потрясло ее ночью в поезде. «Я явственно услышала «Похоронный марш» Шопена, звучавший в ночи, и у меня возникло видение, что оказало на меня столь сильное воздействие, что на следующий вечер я станцевала его так, как видела, без всякой репетиции!»¹ — хотя не в ее правилах было танцевать импровизацию на публике². (Этот танец, возникший в результате видения и исполнявшийся на музыку Шопена, она впоследствии включила в свой репертуар.) У нее появилось сильное предчувствие смерти: «…однажды перед выступлением я написала письмо, которое следовало «открыть в случае моей смерти», в нем содержалось мое завещание…»³

Будучи в России, она написала письма без даты архитектору Луи Сью из санкт-петербургского отеля «Астория». Она подружилась со Сью во время подготовки к строительству ее театра. Он был свидетелем ужасной ссоры между Зингером, Батаем и Айседорой. И хотя она привела к краху проекта театра, в котором он был весьма заинтересован, Сью и Айседора остались близкими друзьями.

Она писала:

«Дорогой друг,

спасибо за ваше теплое письмо. Я здесь очень несчастна, очень одинока при температуре десять градусов ниже нуля.

Огромный «успех», но это не означает счастье!

Я очень много работала и страшно устала. Я уезжаю завтра, после заключительного концерта, в Берлин, где выступаю 10, 12, 14 марта, а потом надеюсь вернуться в Париж! Какое счастье, что я увижу Патрика и Дидру, я так соскучилась по дому.

Я живу здесь как монахиня, за исключением моментов экзальтации и экстаза, все очень грустно. Парис в Египте и не отвечает на мои письма.

Я пытаюсь организовать три прощальных выступления в «Трокадеро» перед отъездом в Северную Америку, потому что здесь очень холодно, нет ни тепла, ни духов, ни любви. Я страшно одинока. Когда же снова придет весна? Моя душа сохнет.

До свидания, иссушенная Айседора.

Передайте привет нашим друзьям, если увидите, и особенно Полю Пуаре»⁴.